Осень на Шантарских островах - [5]

Странное дело: вокруг нас волокло и сшибало лед, а бот шел по спокойной воде, а лед так несло, что я едва успевал сворачивать...

-- Ты только погляди! -- крикнул я Бульбутенко. -- Двигуны, что ли, на эти льдины поставили...

-- Течение глубоко идет, мы его не достаем, а у льдин осадка побольше, вот их и несет, -- объяснил он.

В этом месте, видно, пересекалось несколько морских течений, что было заметно по льду, который двигался в разных направлениях. Один поток льда, примерно в двести ярдов шириной, сворачивал к западу от нас -- это было круговое движение по часовой стрелке, а на самом повороте в него под прямым углом врывался другой поток, который шел в обратную сторону... Льдины переворачивались, налезали друг на друга, а мы крутились в самом центре воронки и не знали, что делать, а в стороне я видел много чистой воды, даже барашки на ней ходили от ветра. И вдруг перед носом у нас развалилась небольшая льдинка, а из-под нее вылетел подсов величиной с одноэтажный дом, он потопил бы нас, но я успел дать задний ход и через горловину, которая образовалась между льдинами, выскочил на чистую воду. Но тут раздался стук в двигателе -- и редуктор заходил, как контуженный...

Счастливчик бросился ко мне и вырвал у меня румпальник. Он толкнул меня так сильно, что я не удержался на ногах и свалился в воду. Я висел за бортом по пояс в воде, упираясь руками в планшир, и Бульбутенко помог мне забраться в бот. Счастливчик в это время возился под капотом, посвечивая себе фонариком.

-- Ну что? -- спросил Бульбутенко.

-- У-у, торгаш... -- Счастливчик замахнулся на меня гаечным ключом.

-- Что случилось?

-- Зачем ты взял его на бот? -- закричал Счастливчик. -- Ему надо сиську держать, а не румпальник!

-- Ну?

-- Подшипники полетели, -- сообщил наконец Счастливчик. Он что-то держал на руке. -- Два шарика: один пополам, а этот -- на четыре части...

-- А ты их давно менял?

-- С весны. Сам знаешь, что редуктор новый.

Бульбутенко бросил якорь на большую льдину, которая проплывала мимо, и нас потащило за ней на буксире. Потом он развернул рацию и стал вызывать судно на связь.

Я за это время выкрутил штаны и портянки, вылил из сапог воду -- она была совсем теплая, так я ее нагрел ногами, аж жалко было выливать... Мне вдруг тоскливо стало, кажется, на свет божий не глядел бы...

И вспомнил я своего "Франца Меринга" и ребят, с которыми десять лет работал на этом пароходе. Это Счастливчик загнул насчет лайнеров. Плевал я на красивые лайнеры! Допотопное было суденышко, в рубке даже гирокомпаса не было, только магнитный стоял, а машина работала на твердом топливе и так дымила, что наше судно знали по всему побережью. Женщины даже в правление звонили: очень интересуемся, мол, когда "Мерин" придет, чтоб успеть снять белье, а то закоптит. А мы чухали себе вдоль приморского бережка: Владивосток -- Тетюхе -- Находка -- Ванино -- и в обратном перечислении, возили кур, морскую капусту, картошку, всякую всячину, водили дружбу повсюду и не были внакладе. А потом, когда мы остались без парохода -- он утонул прямо в бухте, во время погрузки; когда нам в Углегорске модные плащи "болонья" выдали и по двести рублей компенсации за шмутки, которые остались на пароходе; когда Шурке захотелось иметь трехкомнатную квартиру в кооперативном доме, -- тогда я и пошел на эту шхуну, где деньги прямо с неба падали. Случайно получилось: "Воямполка" с учеными ходила по Курилам, у них ученый погиб и судно отозвали во Владивосток, а потом бросили на промысел. Как раз перед этим я подвернулся, а у них команды не хватало -- вот меня и взяли. Обрадовался я тогда, а сейчас понимал, что зря: у меня здесь даже кореша хорошего не было...

-- Не выходит на связь, -- сказал Бульбутенко.

-- А когда капчас? -- спросил Счастливчик.

Бульбутенко посмотрел на часы.

-- Проморгали уже. Теперь ждать около часа.

-- За это время как раз на самую кромку вынесет, -- сказал Счастливчик.

-- Слушайте гудок, -- сказал Бульбутенко. -- Судно далеко, но все может быть...

-- Разве услышишь сейчас? -- возразил Счастливчик. -- Такой туман -хоть радар на голову вешай.

Мы прислушались.

-- Или не слыхать ни черта, или вахтенный валяет ваньку, -- сказал Бульбутенко.

-- Вахтенный сейчас в очко играет с инженером по техбезопасности, -усмехнулся Счастливчик.

-- А, чтоб его... -- выругался Бульбутенко.

И тут мы услышали какой-то неясный гул. Это был непрерывный гул наката -- то усиливающийся, то затихающий.

-- На кромку выносит, -- забеспокоился Бульбутенко. -- Разгружайте бот, и будем уходить отсюда на веслах.

-- Разве на веслах уйдешь? -- возразил Счастливчик. -- Течение вон какое...

-- Спокойно, -- Бульбутенко повернулся ко мне. -- Живо выбрасывай шкуры!

-- Куда выбрасывать? -- не понял я.

-- В воду, куда еще... .Ну, чего уставился?

Бульбутенко потянул из-под меня шкуру, но я ухватился за нее с другой стороны. Мы дергали шкуру сколько хватало сил, и я ее не выпустил...

-- Ты что, совсем рехнулся? -- разозлился Бульбутенко.

Я промолчал.

-- Он теперь ни за что не отдаст! -- засмеялся Счастливчик.

Он вдруг стащил с себя свитер и бросил мне: