Оседлать чародея - [75]

– Так вот, я говорю, – начал было конек, – что перенестись можно только туда, где…

– А если бы ты нас туда уронил? – возмутился Виан, показывая на промоину зажатым в руке пером. – Раньше не было, – виновато сознался конек, – я же в этих краях был не год и не два назад.

Вот видишь, какая опасная вещь – ходить через портал в места, где давно не бывал! Что уж говорить про те места, в которых не был вовсе.

Они все-таки вздремнули – ближе к утру, когда небо на восходе начало розоветь, показывая, что тучи наконец-то несколько разошлись.

– Я уж думал, что так до самого снега и будет лить, – проговорил Виан, разглядывая отсветы пробуждающегося Светила.

Он нашел под склоненными кустами местечко посуше, расстелил плащ, улегся и почти мгновенно уснул. Лазаро с легким осуждением посмотрел на спутника, а затем, вспомнив, видимо, что скоро только сказки сказываются да кошки родятся, тоже прилег.

Виана разбудил солнечный луч, пробравшийся между ветками кустарника. Парень некоторое время осоловело моргал, пытаясь понять, где и зачем находится, а затем вспомнил события предыдущей ночи, их с коньком «прыжок» из Тищебора прямо к берегу Соленого моря и блуждание в темноте по тропинкам среди густого грабинника.

Конек спал, свернувшись почти по-собачьи. А вот окружающая природа не спала, радуясь тому, что дождь закончился и снова светит солнце. Дневное Светило уже вскарабкалось на небосвод, разгоняя последние полупрозрачные обрывки облаков.

– Будет жарко, – решил Виан, вылезая из-под Давшего ему краткий приют куста и с хрустом потягиваясь. Затем свернул и убрал плащ и огляделся.

Хотелось умыться, а заодно и попить.

Шагах в тридцати местность шла под уклон. Тропа, по которой в темноте пришли Виан с коньком, извиваясь, уходила куда-то вниз, под своды деревьев. Своды эти Виану показались зеленее, чем у прочей окрестной растительности. Решив, что это свидетельствует о близости ручья, парень не стал будить конька и отправился вниз по тропке.

Вскоре воздух и впрямь стал влажным, а трава у комлей деревьев – зеленей, гуще и выше. Еще шагов через двадцать Виан вышел даже не к ручейку, а к небольшой речке, мелкой и, несмотря на недавние дожди, чистой. Почти у самой воды тропинка пересекалась с дорогой, когда-то явно торной и еще хранящей остатки тележных колей, но ныне густо заросшей травой, бурьяном и даже молодыми деревцами. Там, где бывший тракт и нынешняя тропка сходились, на большом синеватом камне сидела, кутаясь в черную хламиду, сухонькая сгорбленная старушка. Кривой суковатой палкой, видимо служившей ей клюкой, старушка чертила на тропинке никому более не видимые знаки и искоса поглядывала на Виана.

– По здорову ли, бабушка? – поинтересовался Виан, садясь у края воды на корточки. Он ополоснул в речке руки, а затем щедро плеснул студеной водой в лицо.

– Да вроде не жалуюсь, милок, – ответила старушка высоким, чуть надтреснутым голосом. Жизнь идет как идет, не бьет по голове – и славно!

Виан не нашелся, что ответить. Старушка же тем временем как-то кривовато соскочила с камня и, прихрамывая, дошла до воды.

– Вот только, – сказала она, тыча клюкой в реку, – на ту сторону мне перейтить надобно. На другой берег, стало быть. Ты вон молодец добрый да справный, тебе эту речку перейти – что макушку почесать. Так не поможешь ли мне, старой, не перенесешь ли?

Виан прикинул расстояние, всмотрелся в противоположный берег – вот он, рядом, шагов… ну, может, дюжины полторы. На том берегу заросшая дорога с тропкой вновь расходились; видимо, не зря те, кто торил оба пути, сошлись когда-то у этого брода.

– Да я легкая, – уверила старушка, по-своему истолковав Вианово молчание, – ты меня и не заметишь! А то я к внучкам ходила, а вот теперь домой бы попасть, старым косточкам отдых дать… Я и заплатить могу.

– Что вы, что вы, бабушка! – отмахнулся парень. – Вы ж мне и вправду в бабушки годитесь. Была б моя бабка жива, так ей бы кто-нибудь так же подсобил…

И Виан чуть присел, давая старушке возможность забраться к нему на закорки.

Бабка и впрямь оказалась удивительно легкой, а вот впечатление от речки было обманчивым. Холодная вода посередине брода доходила Виану до колен, а сильное течение вынуждало двигаться маленькими Шажками, чтобы не потерять равновесие. Еще хуже были камни и редкие застрявшие между ними ветки. Первые были скользкими и, главное, неслежавшимися и так и норовившими крутануться под ногой, а вторые, прочно застряв, постоянно путались в ногах у Виана. Уже возле берега, когда парень решил, что еще с полдюжины шагов – и он на твердой земле его нога соскользнула с очередного камня. Виан едва не упал, да еще старуха, когда он покачнулся, чувствительно задела его клюкой по руке. Кое-как удержавшись от падения, парень постоял немного, переводя дух, а затем рванулся к близкой уже суше. Застрявший между камней сапог так и остался в реке.

– От спасибо, милок, от уважил старую! – заголосила старушка, едва Виан ее ссадил, и поинтересовалась: – Я тебя не шибко огрела-то? Уж больно упасть испугалась!

– Да нет, все нормально, – Виан потер ушибленное плечо, уныло разглядывая босую ногу.