Оружие скорби II: Эволюция - [17]

— Нужны ли еще какие-то доказательства тому, что правительство начало войну против своего народа? — воскликнула Надин.

— И что мы сделаем? — послышался издевательский голос. — Нарисуем еще более красивые плакатики?

Елари повернулась на голос, увидела щуплого паренька лет двадцати пяти. Он сидел у стены, сложив на груди руки, и пытался изображать высокомерное презрение. Однако получалось у него из рук вон плохо. Парень боялся.

— Об этом я и хотела поговорить, — кивнула Надин. — Как я уже сказала, война началась, а значит, время мирных митингов закончилось. Наш враг — в сердце галактики, на планете, носящей ее имя. Но щупальца его растянулись повсюду. Пусть лично мы не можем поразить гадину в самое сердце, но хотя бы попытаться отрезать щупальце — можем. Братья и сестры, настало время задуматься о том, чтобы начать партизанскую войну. Террор. Диверсии. Все, что только сумеем. Либо — расписаться в собственном бессилии и разойтись по домам.

— Да что мы сумеем? — фыркнул все тот же парень. — У этих ребят — власть, сила, оружие. А мы…

— У нас тоже есть оружие, — отрезала Надин. — И взрывчатка. И как только мы покажем людям, что с нами приходится считаться, люди начнут пополнять наши ряды активнее. И мы станем сильнее. Правда не может проиграть, Андреас!

Молодой человек, внезапно обретший имя, поежился.

— Но что конкретно? — Это спросила девушка из середины зала. — На что мы направим наш удар?

— Мишень номер один — военкоматы. — Надин подготовилась к вопросам. — Важно сделать так, чтобы не погибали люди. Мир должен знать, что мы — не убийцы, в отличие от Ланса. Наша цель — мир и благоденствие, наша цель — справедливость. Мы против того, чтобы наши солдаты гибли из-за глупости и жадности недальновидных политиков!

Голос Надин неизменно заражал людей энтузиазмом. В зале поднялся одобрительный гул. Они уже примеряли на себя личины героев-партизан, представляли свои фотографии в учебниках истории.

— И еще — завод, — сказала Елари.

Она говорила негромко, даже тихо. Но ее услышали. Все замолчали, с недоумением глядя на Елари. На Чаппеле было немало заводов по выпуску сельскохозяйственной техники и грузового автотранспорта, но какой смысл взрывать их?

— Военный завод, — пояснила Елари. — Тот, на котором собирают боевые корабли.

— О чем ты говоришь, Элли? — хлопала глазами Надин.

— О том, что у нас под боком находится оплот галактического флота, — сказала Елари, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно. — И если мы всерьез хотим остановить войну решительными действиями, то лучше мишени не найти. Военкомат — это просто здание, взорвав его, мы не уничтожим даже данных на призывников, они хранятся на серверах, которые неизвестно где. А завод…

— Постой, Элли, — прервала ее Надин, взмахнув рукой. — Ты это серьезно? Здесь, на Чаппеле, на этом богом забытом куске дерьма, по недосмотру названном планетой, находится завод по выпуску боевых крейсеров Триумвирата?!

— Я думала, вы знаете, — потупилась Елари. — Это не такой уж и секрет, что бы там ни думал придурок Ланс.

Опустив голову, Елари ждала. Она слушала дыхание, робкие шепотки. Насколько хорошо легли семена в почву? Как быстро взойдут? Взойдут ли?..

— Черт, — выдавил из себя Андреас. — Матерь божия, да Ланс обсерется, когда мы это провернем!

Его поддержали голоса. Надин пока молчала, но, подняв на нее взгляд, Елари успела застать полубезумную, мечтательную улыбку. Всё было решено без слов.

Из облака фантазий Надин выдернул завибрировавший, засветившийся браслет. Она встрепенулась, вскинула руку и несколько секунд всматривалась в пустоту. Потом приподняла бровь и откашлялась.

— Так, прошу минутку внимания! — воскликнула она. — В сети появилось обращение Винчу Хирта к Лансу! Давайте посмотрим, мне кажется, всё становится интереснее с каждой минутой.

Взмах рукой, и рядом с Надин появилось полупрозрачное изображение. Винчу Хирт сидел за столом в помещении, которое нельзя было бы опознать при всем желании. Серая стена в кадре — и всё.

— Я знаю, что это видео посмотрят все, кому не лень, — сказал Хирт, глядя в камеру, в глаза каждому зрителю. — Но адресуется оно вам, глубокоуважаемый Ремил Ланс. Как бы вы ни пытались отвертеться, час настал. Это — начало официальных переговоров между «Ковчегом» и Триумвиратом. Прошу вас, сделайте хотя бы вид, что вам не безразлична судьба людей, над которыми вы поставлены.

Глава 11

— Вольно, — скомандовал Лейст.

Солдаты расслабились. Их было пятеро — ровно столько, сколько, с одной стороны, разрешил, а с другой — приказал Аргеной взять под начало. Пятеро сопляков. Интересоваться возрастом на Гинопосе было не принято, здесь роль играли лишь звание, да сданные нормативы. Да и кому какое дело до исчисления лет, когда не было ни восходов, ни закатов, ни зимы, ни лета?

Но Лейст вырос на планете, обращающейся вокруг солнца, и не мог выкорчевать из головы старые привычки. Он должен был видеть молодых солдат, а видел щенят, самому старшему из которых, возможно, исполнилось шестнадцать.

Лейст посмотрел в глаза каждому, ни один не отвел взгляда. Смотрели нагло, с вызовом, но вместе с тем — уважительно. Гинопос знал, что такое субординация.