Оружейный Барон. Том 2 - [12]

— Осторожнее с этим, Васильев очень вспыльчив и принципиален.

— Спасибо, я это учту, — встаю с дивана. — У меня ещё куча дел… Кстати, бабуля, можно попросить тебя об одной услуге?

— Конечно, Коля. Что ты хочешь?

— Мне нужно, чтобы ты взяла на себя Марину. Помоги ей прийти в себя, желательно до воскресенья.

— Не волнуйся, я и так этим занимаюсь.

— Спасибо, — натягиваю улыбку и топаю наверх.

По пути встречаю Розалию, которая сметает пыль с чучел, и прошу зайти ко мне минут через десять. Теперь я барон, а значит, надо будет выкинуть эти пылесборники.

Поднимаюсь по лестнице и направляюсь к Владимиру Андреевичу. Я почему-то думал, что он всего лишь семейный казначей, а оказывается у него столь высокая должность управляющего делами. Нужно быть с ним повежливее.

Стучу в дверь.

— Да-да, войдите, — слышу голос старика.

— Добрый вечер, — захожу в комнату. — Мне тут подсказали, что вы занимаетесь финансами нашего города?

— Всё верно, Ваше Благородие. Я являюсь управляющим делами и по совместительству вашим заместителем по финансовой части.

— Здорово. Будьте так добры, обрисуйте в двух словах бюджет нашего города, — прошу я.

— В двух словах вряд ли получится. Начну с основ. Бюджет делится на две части: обязательные расходы и свободные средства. К первым относятся выплаты крепостным и свободным гражданам, закупка различных материалов и услуг, в общем, всё то, без чего город существовать не может.

— Так-так…

— Свободные средства — это оставшаяся прибыль предприятий.

— То есть, свободные средства я могу тратить на свою усмотрение?

— Да, Ваше Благородие, но я крайне не рекомендую изымать их все из бюджета. Например, на завтра запланировано заседание комиссии по чрезвычайным ситуациям. Будет рассматриваться вопрос о выделение средств на ликвидацию последствий деятельности нечистых.

— Завтра? В какое время?

— Это я хотел услышать от вас, Ваше Благородие.

— Давайте на пять часов вечера.

— Как вам будет угодно, — старик слегка склоняет голову.

— Сколько свободных средств на счетах в данный момент и какова годовая прибыль?

— Сейчас на счетах города 283 623 000 рублей. За прошлый год было получено 554 814 000 рублей свободных средств.

— Угу… То есть в год мы зарабатываем пол-лярда… А что по поводу «перевозок»? — делаю особый акцент на последнем слове.

— Каких перевозок? — искренни недоумевает управделами.

— Тех самых перевозок, — додавливаю я.

— Прости, Ваше Благородие, но я правда не понимаю, о чём идёт речь, — он пожимает плечами.

— Ладно, проехали. А вы знаете, сколько свободных денег в год зарабатывает барон Васильев.

— Точную цифру я не смогу сказать, но если брать в расчёт, сколько приносит один крепостной, то его прибыль должна быть равна пятнадцати миллиардам или около того.

— Ожидаемо… И последний вопрос: кто у нас занимается договорами?

— Всеми договорами вашей семьи заведую лично я.

— Отлично! Сейчас я буду диктовать, а вы записывайте. К утру мне нужен готовый клятвенный договор, — старик нахмурился. — В договоре должны фигурировать две стороны: я и барон Васильев. Нужно отразить следующие моменты…

Я рассказываю управделами обо всех своих хотелках и иду к себе. Время уже позднее, нужно решить, буду ли медитировать или нет… По-хорошему нужно «пострелять по скелетам», ведь мой потенциал сильно уменьшился после прорыва. Но вот не слишком ли это опасно?

Ложусь на кровать и дожидаюсь Розалию. Она приходит минут через пять.

— Вы хотели меня видеть, Ваше Благородие?

— Да, Розалия, хотел. Пистолет при себе? — она оголяет ляжку. — Отлично. Я буду медитировать, а твоя задача меня охранять. Всё ясно?

Она кивает и садиться на стул у кровати. Я, не теряя времени, приступаю к тренировке.

Мой потенциал снизился больше чем в два раза — процентов на шестьдесят, ведь меня хватило только на двенадцать подходов, вместо тридцати.

Проваливаюсь в карманный мир и начинаюсь поиски. Дверь по понятным я не нахожу, но полностью прочёсываю северную улицу и околотки на границе сферы.

Возвращаюсь обратно и чувствую нечто странно… Розалия сидит на том же самом месте и хлопает ресницами. Но я вижу, что она пытается сдержаться и не выдать свои эмоции.

— Что случилось, пока я был в отключке?

— Ничего, Ваше Благородие, — врёт она.

— Розалия… — тяну я. — Говори…

— Вот ваш ужин, Ваше Благородие, — она подаёт тарелку с бутербродами и стакан воды. — Разрешите, я пойду?

По ней видно, что держать эмоции в себе она долго не сможет. Пристально смотрю на неё и пытаюсь понять, что же эта бестия со мной сделала… Неожиданно замечаю подсохший белый след на уголке губ.

— Розалия! — повышаю голос.

— Прости, Ваше Благородие… — лепечет она и ставит ужин на тумбочку. — Мне очень нужно выйти…

Розалия пулей вылетает из комнаты и убегает по коридору. Вот ведь стерва… Ужин она мне сделала… Ну-ну! Бутерброды и «амлет»…

Жую колбасу с осознанием того, что пропустил нечто-то важное. Разве можно так издеваться над человеком, да ещё и хозяином? Не зря говорят: «Если крыша ржавая, то в подвале всегда вода». Рыжая бестия…

Ужинаю и на грустной ноте ложусь спать.

* * *

Прощальная церемония начинается ровно в одиннадцать. Она проходит за стенами особняка рядом с небольшой часовней, в подвале которой располагаются урны с прахом моих предков.