Орудия войны - [50]
— Так не пойдет, — сказала Саша, пытаясь поудобнее усесться на одеяле. Говорить лежа оказалось очень уж несподручно. — Это не по-людски. Давай, что ли, выпьем за встречу, командир… только я немного, ладно? Нам же не надо, чтоб как тогда.
— А ты учись пить так, чтоб берега не терять, — Антонов уже разливал самогон по стаканам. Выпивка у него всегда имелась. — В нашем деле без этого никак. Добрый самогон, картофельный. Ну что, комиссар, за революцию?
— За революцию!
Саша на выдохе глотнула самогон, почти не поморщившись. Закурила — папиросы она раздала солдатам почти сразу, оставила себе несколько штук. Собралась уже сказать, что картофелю в эти голодные времена можно было бы найти и другое применение, но прикусила язык. Если она станет читать Антонову нотации, подружиться с ним это не поможет. Решила спросить о другом.
— Скажи мне, командир, а что для тебя революция?
— Да где тебе понять, — сказал Антонов, отставляя стакан. — У вас, большевиков, классовое чутье одно взамест живого чувства.
— А ты мне объясни.
— Знаешь, в детстве я мечтал, что однажды проснусь, а все взрослые исчезли, — Антонов улыбнулся и прикрыл глаза. — И их ни капельку не жалко, потому что жить они все равно не умели, а умели только следовать скучным правилам. Придумали эти правила и сами же оказались у них в плену. Революция — это когда мир станет принадлежать тем, кто сможет создать его заново.
— И все становится таким свежим, будто вековую пыль стряхнули, — кивнула Саша. — Я представляла себе капитализм навроде огромной машины. Она превращает людей в свои детали, и те, кто наверху, не свободнее тех, кто внизу. Прежде многие думали, что достаточно сбросить тех, кто наверху, занять их место, и тогда всех можно будет освободить. Но это так не работает. Наверху такие же детали механизма, как и все прочие. Разрушить надо саму машину. Всю систему общественных отношений. Потому что она отнимает у людей их собственные жизни.
— Но вы, большевики, вместо этого строите новую машину, которая может еще оказаться хуже прежней.
— Не знаю. Не думаю, что это так. На переходном этапе что-то такое нужно. Диктатура пролетариата. На войне как на войне. Но цель — полный демонтаж этой машины. Совершенная свобода для всех. Впрочем, какое имеет значение теперь, чего хотели те, кто стоял во главе моей партии. Они больше не хотят ничего. Теперь взрослые — это мы.
Саша распознала во взгляде Антонова тревогу, которую испытывала и сама. Оба они оказались во главе этого восстания не потому, что планировали его и имели составленную заранее программу. Их вела череда событий, в которых они не могли принять других решений, просто не могли.
Саша вступила в партию и посвятила себя революционной работе, полностью доверяя старшим товарищам. Они написали десятки книг по экономике и политической теории, в которых Саша понимала далеко не все. Сама она едва успела прослушать первый курс философского факультета. Она верила, что старшие товарищи всегда знают, что делать, а ее задача — выполнять работу, которую ставит перед ней партия. Приходилось нелегко, зато все было ясно. Но теперь старшие товарищи погибли или по другим причинам не могли помочь ей.
— Что у нас точно есть, — сказал Антонов, — так это война. И враг. Цель — освободиться от Нового порядка и стереть в порошок тех, кто стоит за ним.
— Да, но нет же! Освободиться и стереть в порошок — это хорошо. Ненависть и желание отомстить — то, что многих привело в наш лагерь. И все же, — Саша потерла виски, — нельзя все сводить только к этому. Нельзя. Надо постоянно напоминать людям, за что мы сражаемся. За интересы трудового народа. И за свободу. Затем и нужны комиссары, чтоб мы не превратились в озверевших мстителей.
— Нам нужно подготовить и распространить манифест, — сказал Антонов. — Призвать всех, кому дорога революция, присоединяться к нам.
— Мы это сделаем. Вместе, — Саша улыбнулась ему. — Мы со всем справимся, но только вместе.
Глава 15
Комиссар Объединенной народной армии Александра Гинзбург
Октябрь 1919 года
— Вроде все подошли, кого ждали, — сообщила Наташа Антонова.
Саша кинула взгляд на того, кого мысленно уже привыкла называть командиром Объединенной народной армии, хоть и не своим командиром. Антонов был замечательно трезв, спокоен и собран.
Сейчас им предстояло обнародовать то, что они разработали. На полноценный манифест оно не тянуло, но ничего лучше они не смогли придумать. До этой самой минуты Саша не то надеялась, не то боялась, что объявится кто-то из старших партийных товарищей и снимет с нее эту ответственность. Она была отчаянно не готова к тому, чтоб выступать от лица всей своей партии. Но все же она проделала тут большую работу, со многими сошлась коротко, прослыла честным, справедливым и верным слову человеком. Антонов не сразу стал относиться к ней не как к сопернику в борьбе за власть, но как к соратнику и даже другу. Прибыл бы сюда кто-то из руководства большевиков, он бы много лучше Саши знал, что говорить и делать; но как его приняли бы, неизвестно.
Саша так и не переоделась в форму, продолжала носить юбку-амазонку и городское пальто. Стрижка, которую она регулярно подновляла в городе, пока сохраняла форму и делала черты ее лица более острыми. Прежде Саша опасалась выглядеть женственно: ее могли счесть легкомысленной, слишком юной для ее должности и, что было бы смерти подобно, доступной. Но после Тыринской Cлободы что-то в ней изменилось. Теперь она знала, что никогда уже ни на кого не произведет подобного впечатления.
Осень 1918 года. Старший следователь ПетроЧК Александра Гинзбург назначена комиссаром в неблагонадёжный полк, который уже потерял двух чекистов. Сможет ли Саша завоевать авторитет у солдат и удержать командира под контролем? Особенно теперь, когда Белое движение объединено и может победить. И революционеры, и приверженцы традиции готовы убивать и идти на смерть ради счастливого будущего. Но, воплощаясь в реальность, мечты меняются, а мечтатели трезвеют. Почему в гражданской войне даже победа вызывает ощущение поражения?
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
«Крепость на дюнах», 1-я книга дилогии «Комиссар». Июнь 1941 года — дыхание приближающейся войны ощутимо чувствуется. Особенно в Либаве — передовой базе Балтийского флота, до которой от Мемеля, где сосредотачивается крупная группировка германских войск, меньше семидесяти километров — один бросок, двухсуточный марш пехоты. Судьба крепости на дюнах предрешена — старинные укрепления, к тому же взорванные еще в 1915 году, не станут преградой на пути врага. Но зачастую случайности могут сыграть свою роль, а попавший из прошлого в будущее артефакт — немного изменить предопределенный ход истории…