Орки тоже люди - [57]

— Давайте рассуждать логически, — решила не паниковать раньше времени я. — Для перехода в другую реальность мне не требуется сережка — значит, никакого отражения создавать не придется. Более того, сегодня я без особых проблем смогла перенести украшение туда.

— Предположим. Но можешь ли ты знать, как эта вещь поведет себя в твоих руках?

— В моих ушах, хотите сказать?

— Гхыш, будь серьезнее! — такой спокойный и уравновешенный эльф все-таки не выдержал и прикрикнул на меня. Даже его доконала, прям гордость берет! — Неужели ты не понимаешь, что можешь не вернуться?

— И вот что теперь делать? Поджав хвост, помахать ручкой темным и спокойно уйти из города, зная, что внизу, в подвалах, остались мои соплеменники?

— Твой брат велел тебе уходить, — привел ну очень веский довод светлый.

— Ой, у меня вечно были проблемы с послушанием, — отмахнулась я.

— Значит, ты попробуешь, несмотря на то, что должна помочь принцу? А если не получится?

— Если не получится, позаботьтесь, пожалуйста, о Луаронасе и Ульте.

Я без страха уселась на парапет. Ночной сумрак окончательно отступил, передавая права светлому дню. Из-за гор показалось солнце, в долине по-прежнему клубился туман, но и ему недолго осталось. Скоро тепло и свет разгонят всех приспешников мрака. Сегодня ночью я попытаюсь при помощи сережки вернуть магию и жизнь этому месту. Жаль, что тьму Сармандагара не разгонит ничто. Но даже во тьме можно разглядеть крохотные точки белого: такими для меня были сородичи. Я вытащу их — во всяком случае, попробую. И возможно, сейчас мой последний рассвет, но даже такой риск не изменит моего решения. Правда, у меня имеется еще одно незаконченное дело, без которого моя душа, в случае чего, будет вынуждена скитаться тут неприкаянная.

Видеться с Луаронасом мне совсем не хотелось. И дело было даже не в том, что я боялась взглянуть другу (или уже бывшему другу?) в глаза, — просто отлично знала, что там увижу. Темный меня ненавидит: наверняка эта ушастая бестолочь планировала пафосно умереть во имя Сармандагара, а тут пришла зеленая и все планы ему поломала. Теперь придется жить и еще о драконе заботиться (на последнее я особенно надеялась напирать во время предстоящего разговора: дескать, спихнул на меня здоровенного ящера — и крутись, Гхыш, как хочешь).

Короче говоря, я была готова ко всем упрекам и обвинениям, придумала множество ответов на всевозможные нападки и решительно зашла в комнату, наблюдая, как светлые выводят из магического сна Луаронаса.

— Доброе утро! — улыбнулась я, прекрасно понимая, что для темного оно совсем не доброе.

Луаронас очень осторожно, стараясь лишний раз не шевелить спиной, перевернулся на другой бок носом к стене и ничего не ответил.

— Ему надо поесть, — сказали светлые почему-то мне. Но я-то здесь при чем? Это ему надо говорить.

Наказание какое-то: то дракона не знала, как накормить, теперь с эльфом мучиться придется?

— Знаешь, Луаронас, я тут не просто так столько пережила и неслась на всех парах, чтобы дать тебе умереть от голода. Ты, безусловно, не рад моей компании, но отделаться от меня сможешь, только когда выздоровеешь и уйдешь на своих двоих. И дракона своего с собой заберешь! Ко мне уже один нахлебник пристроился. — Зум выглянул из-под моей кровати. — Да-да, это я про тебя!

Никакой реакции не последовало. Лучше бы орал и сыпал проклятиями, чем игнорировал.

— Я понимаю, что тебе тяжело пришлось. И это не просто слова сочувствия. Из-за нашего ритуала братания я всё чувствовала и сама еле дотянула до приезда сюда. Иногда думала, что не выдержу. И теперь мне ужасно хочется побыстрее убраться подальше. Но в подвалах в соседних камерах с твоей сидят мои орки — мое племя, мой брательник… Твой отец поставил условие: я спасаю от разрушения Сармандагар, а темные отпускают орков. Так что пока тебе придется потерпеть мое общество. И поесть.

Как же всё сложно. Я встала и пошла к своей кровати, надеясь спокойно посидеть в тишине и в стороне, но не тут-то было.

— Сколько мы планируем здесь пробыть? — Полей без спросу уселся на мою кровать.

Вообще, если в начале похода все вели себя культурно, держали дистанцию и соблюдали какие-то условности и правила поведения, то сейчас бесцеремонность некоторых личностей поражала. Охрана не стесняясь переодевалась при мне в комнате. Я, как девушка приличная, конечно же, отворачивалась, но сам факт? Интересно, возьмет ли меня в этом мире кто-нибудь замуж после такого? Или здесь подобных условностей нет? Впрочем, мне же принц обещан, так что можно особо не переживать.

— Если всё сложится хорошо, то завтра уйдем.

— А если плохо?

— Если плохо, то завтра вы уйдете без меня.

— А срединные варианты имеются?

— Как женщина, я думаю, что пятьдесят на пятьдесят: или получится, или не получится.

Я прикрыла глаза. Столько всего произошло после того, как мы покинули Авардон! Сначала мне казалось, что самое сложное — дойти до столицы, а дальше всё как по маслу покатится. А теперь я склоняюсь к мысли, что поход до столицы — это цветочки, ягодки созрели только сейчас. А нам еще к гномам идти: за всеми событиями с темными наша цель пошла если не по боку, то однозначно сместилась на второй план.