Ориэлла - [52]

Паррик колебался.

— Понимаешь.., дело в том… В общем, все это довольно странно…

— О боги, ну ты же видел его клеймо! Прекрати мямлить и говори толком!

Начальник кавалерии смущенно поглядел на Ориэллу.

— Он принадлежит Академии.

— Что? — Девушка была поражена. — Этого не может быть!

— Да нет, как оказалось, может. И это огромное бесчестие, позволь мне заметить, — с упреком возразил Паррик.

— Спокойно, Паррик, — вмешался Форрал, обняв одной рукой вспыхнувшую Ориэллу. — Просто приведи его сюда, а мы разберемся.

— Он за дверью. — Паррик исчез и через минуту появился с двумя стражниками, которые волокли обмякшее тело. От парня нестерпимо воняло, одежда его была перепачкана, разодрана и промокла насквозь. Его била отчаянная дрожь, а кожа посинела. Лицо, сплошь покрытое синяками, распухло. Ориэлла пришла в ужас. Кто в Академии мог так жестоко обращаться с этим беднягой? Он поднял веки, и у него оказались яркие голубые глаза, самые замечательные, какие девушке доводилось видеть. Но эти широко распахнутые от радостного изумления глаза смотрели куда-то мимо волшебницы.

— Сара! — воскликнул он.

Обернувшись, Ориэлла увидела стоявшую в дверном проеме супругу Ваннора. Ее лицо покрывала смертельная бледность. Расправив плечи, Сара с ледяным презрением посмотрела на беглеца.

— Кто этот человек? — холодно спросила она. — Я первый раз его вижу!

— Но он знает твое имя, — нахмурившись, заметил Форрал.

— Я замужем за самым знатным купцом города, — пожала плечами Сара, — и мое имя известно многим. Ваннор, отвези меня домой. Меня тошнит от этого отвратительного создания!

— Хорошо. — Ваннор беспомощно огляделся. — Ты извинишь нас, Форрал? — И взяв жену под руку, повел ее прочь.

Когда они проходили мимо пленника, он вырвался из рук охранников и упал к ногам Сары, уцепившись за край ее одеяния.

— Сара, пожалуйста! — взмолился он. С возгласом отвращения та вырвала свои юбки у него из рук и, ни на кого не глядя, выплыла из комнаты. Ориэлла зажмурилась, чтобы не видеть страданий этого обманутого существа. Она была уверена, что Сара лжет. Юноша закрыл лицо руками и разрыдался. Полная сострадания, Ориэлла опустилась рядом с ним на колени. У нее сжалось сердце.

— Бедняга, — мягко проговорила она. — Не беспокойся, мы позаботимся о тебе. И тот, кто это сделал… — тут в ее голосе зазвучала угроза. — Я лично позабочусь о том, чтобы такое больше не повторилось.

Анвар затравленно посмотрел на высокую рыжеволосую женщину. Ее вид ясно говорил, что она принадлежит к Волшебному Народу, и кроме того, он узнал в ней спутницу Форрала, с которой тот давным-давно заходил к ним в лавку. Ее глаза яростно сверкали. Ошеломленный предательством любимой, юноша не слышал обнадеживающих слов волшебницы и думал, что гнев ее направлен на него. Он издал странный приглушенный звук и вдруг снова разрыдался. Нахмурившись, рыжеволосая волшебница вытащила из кармана платок и протянула Анвару. Это был не бесполезный клочок кружева, как у городских модниц, а большой квадрат белого льна, которым, судя по масляным пятнам, в последний раз пользовались для чистки меча. Когда Анвар высморкался, волшебница положила ему на лоб прохладную ладонь.

— Форрал, он болен! — встревоженно сказала она. — Помоги мне внести его в комнату. Паррик, принеси из гостиной немного бульона. Он умирает от голода. Поторопись!

Анвар с недоумением заметил, как мужчины переглянулись и пожали плечами, а потом Форрал сам помог ему подняться и повел в уютную маленькую комнатку, с жарко горящим камином.

— Положи его на кушетку.

Анвар терялся в догадках, кто же она такая, чтобы приказывать командиру гарнизона. Запертый на кухне Академии, он никогда не видел никого из Волшебного Народа.

— Но, Ориэлла, он же весь грязный, — запротестовал Форрал.

Так, значит, это волшебница Ориэлла, любимица Верховного! Анвар сжался от страха. Когда его вели к командиру Форралу, он надеялся вымолить прощение, но теперь снова попал в лапы Волшебного Народа, и кто знает, какое наказание готовит ему Миафан!

Ориэлла набросила на кушетку одеяло и, обняв юношу за плечи, помогла сесть. Она нечаянно коснулась синяков, оставленных метлой Джанока, и Анвар вскрикнул от боли.

Одним быстрым движением Ориэлла сорвала с него остатки разодранной рубахи, и Анвар услышал, как она негромко зарычала и в сердцах выругалась.

— Кто это сделал? — прогремела она, развернув юношу к себе.

Анвар почти физически ощущал ее гнев. Казалось, она стала выше, а ее глаза горели холодным серым огнем. Он вдруг с ужасом понял, что она не просто так была любимицей Верховного, и задрожал от страха.

— Спокойнее, душа моя, он и так испуган до смерти. Не волнуйся, парень, она сердится не на тебя.

Мягкий голос Форрала придал Анвару мужества.

— Это Джанок, — прошептал он.

— Ублюдок! — взорвалась Ориэлла, и вскочив, обрушила кулак на каминную полку с такой магически возросшей силой, что кусок мрамора со вспышкой откололся и упал на пол. Анвар зажмурился и втянул голову в плечи, а Форрал просто вздохнул.

— Ориэлла, — произнес он, и в голосе его слышался мягкий упрек.

С виноватым видом волшебница подняла отколовшийся кусок и приложила его на место.