Орхидея на лезвии катаны - [57]
- Не разрешила тебе стрелять в тире? Как же так?
Вновь контакт наших взглядов нарушен, и мы синхронно поворачиваем головы. Твой сын, забыла его имя, смотрит на Еву со смесью сочувствия и интереса.
- Сказала, что девчонкам там не место!
- Что ж ты, мама? – укоризненно, но с нотками веселья в голосе спрашивает Дима, но я не смотрю в его сторону, потому как сейчас две пары детских глаз смотрят на меня, как на злобную мачеху из сказки. Мне надо что-то сказать, и я рисую на лице смущение.
- Я просто не умею стрелять, и очень боюсь оружия.
- Вот глупая! – Лавров-младший картинно всплескивает руками. – Оно же там не настоящее! Только стреляет громко, но для трусишек есть специальные наушники! Как можно бояться, если там никого не убивают?
- Не знаю, - Эрик Берн переворачивается в гробу от смен ипостасей взрослый-родитель-ребенок, а я стараюсь не замечать, насколько сильно сын похож на отца, потому что ощущение ментолового холода вернулось, и его не в состоянии пробить даже детская непосредственность. – Но если мужчина утверждает, что это не опасно…
- Конечно! Папа, скажи ей!
- Я думаю, тетя Юля не боится опасности. Просто всегда трезво оценивает свои силы.
Ледяные шипы ощетинились микроскопическими иголочками, и у меня перехватывает дыхание от нового приступа паники. Я не понимаю, как еще улыбаюсь, тяну Еву за руку и опускаю глаза, чтобы не напугать ее.
- Маленький, давай в машину к дяде Боре. И пусть поставит твою любимую музыку.
- Мама!
- И даст тебе твои любимые «Рафаэлки».
Ева не спешит уходить. Я ее понимаю, но ничего не могу поделать с панической атакой, которая лишает меня кислорода в буквальном смысле слова.
- Я не хочу в машину! Я хочу в тир!
Досчитать до пяти. Встретить недовольный взгляд дочурки без опасения напугать, и тепло улыбнуться.
- Хорошо. Давай мне сейчас дядя Дима, - я надеюсь, что смогла сказать это ровным голосом, а не процедить сквозь зубы, - расскажет, как правильно стрелять, а завтра мы приедем и будем учиться. Хочешь? Тогда подожди в машине, пока мы поговорим.
- Пока! – обреченно выдыхает Ева, кивнув на прощание маленькому Лаврову. Со старшим же ее поведение меняет свою полярность в один момент – в глазах пляшет танец толпа маленьких бесенят, а пальчики кокетливо теребят пуговицу пальто. Они продолжают смотреть друг на друга, как два заговорщика, а когда хлопает дверца машины, я непроизвольно вздрагиваю, как от удара. Вашу мать. Почему мне настолько страшно в обстановке, которая должна была развеять все мои опасения и страхи, как пепел по ветру? Почему я умом понимаю, что сейчас в самой что ни на есть настоящей безопасности, но сердце колотится в убивающей аритмии, не в состоянии внять доводам рассудка?
- Данил! – едва не вздрагиваю от голоса Лаврова. Вот, значит, как зовут его сына. Поднимаю глаза, стремясь показать, что мне не страшно и вполне комфортно. Дима театрально бьет себя по лбу, словно забыл что-то очень важное. – Мы же забыли! На твою деревню наверняка напали орки, пока мы были в тире! Быстренько, иди и отбей атаки. Я сейчас вернусь, и мы захватим их земли!
В глазах маленькой копии ужас сменяется негодованием. Он похож на отца не только внешне. Маленькие ладошки так забавно сжимаются в кулачки, он срывается с места, замирает всего на минуту.
- Пока, тетя Юля! Встретимся в тире!
Я провожаю его испуганным взглядом, понимая, что теперь осталась наедине с причиной своего учащенного сердцебиения, со спонсором моей удушающей паники. Дмитрий терпеливо ждет, когда Данил оказывается вне зоны досягаемости.
- «Варкрафт», - со скучающим видом пожимает плечами. – Дети. Как ты?
Всего несколько слов. Я непроизвольно прячу руки в карман курточки и заставляю себя посмотреть ему в глаза. Все тот же теплый оттенок слабого кофе в уже непроницаемом взгляде, плотно сжатые губы, их не может смягчить даже тень доброжелательной улыбки. Сетчатку режет жар нового приступа страха, и я выдаю себя с головой, опуская взгляд в пол. Этого достаточно – атмосфера между нами молниеносно меняется, я чувствую, как улыбка покидает его губы, и ежусь от воображаемого порыва ледяного ветра. Но стоит Дмитрию кивнуть головой в сторону «лексуса», опасливо поднимаю глаза.
- Что, ты думала, я сделаю? Что тебя так напугало?
Воронка ледяного урагана смещается. Над головой яркое солнце и ослепительно голубое небо. Еще несколько секунд, и охлажденный до абсолютного нуля воздух стратосферы устремится к земле, превратив кровь в кристаллы льда, а меня – в заледеневшую статую. В его голосе едва сдерживаемое негодование и все оттенки возмущения. Как бы мне хотелось стать глупой и не понимать, что именно он имел в виду!
- Ничего. Правда! – Юля, заткнись. Прекрати свой униженный оправдательный лепет, ты хотела именно этого – спрятать от него дочь, словно всерьез предполагала, что ей угрожает смертельная опасность! Меня выколачивает дрожью под его потяжелевшим взглядом, вместе с непроходящим желанием сбежать, раствориться, телепортироваться с этого места хоть куда. Ничего не изменилось. Вирус его диктата спал в крови очень долго, сейчас достаточно приближения носителя, чтобы он активировался снова в полную силу. – Просто, сам понимаешь, телохранитель один, а у таких, как мы, всегда будут недоброжелатели…
Итак, исчезнувшая под покровом тайны загадочная Атлантида... Империя прекрасных и воинственных амазонок, достигшая небывалого рассвета под управлением прекрасной и справедливой королевы. Мир матриархата и независимых воительниц. Никому в свое время не удалось завоевать великую империю. В их мире царит достаток, процветание и полная независимость от мужчин, не имеющих права даже претендовать на трон. На фоне этого великолепия разворачивается в чем-то трагическая, а в чем-то лирическая история прекрасной Элики, прямой наследницы трона.
Всем смыслом его существования была ВЛАСТЬ. Во всех ее проявлениях, в каждой сфере жизни, и Любовь не стала исключением. Она обожала коллекционировать разбитые сердца. Холодно, цинично, играя ими, сокрушая, несмотря на юный возраст. Ее представления о любви ограничивались лишь розовым набором сердечек и цветов, дорогими подарками, гламурными тусовками, шикарными авто, которое ей охотно дарили... и уж никак не черно-красным набором с привкусом боли. Встреча с Хищником, Охотником, привыкшим всегда брать желаемое, не спрашивая разрешения, перевернула ее жизнь с ног на голову.
Как жить дальше без веры в людей? Как забыть того, кто успел перевернуть твою жизнь и мир с ног на голову всего за две недели, заставив любить в себе то, что надо ненавидеть? Как избавиться от собственной души, чувств и боли, пропитанных воспоминаниями о нем? Как впустить в этот замкнутый мир постороннего, чужого, абсолютно незнакомого тебе человека? Он действительно так благороден, открыт и искренен? Что ты на самом деле для него значишь, или он ищет возможность искупить собственную вину? Может, все не так, как кажется? Между вами стена! Достаточно ли у него сил сломить эту преграду? Способен ли он возродить в тебе веру в людей, жажду и любовь к жизни? Как глубоко он готов зайти и чем пожертвовать, чтобы добиться этого? Возможно ли сломить само прошлое?..
Приквел к роману "Месть Атлантиды". "Пламя Атлантиды" можно читать как до, так и после "Мести Атлантиды"! Мог ли он, солдат удачи и по совместительству — археолог-исследователь, предположить, чем закончатся очередные раскопки по следам погибшей Атлантиды? Открытие временного портала переносит его в далекое прошлое — в эпоху расцвета древнейшей цивилизации, где царит матриархат, и правит прекрасная, но беспощадная императрица-матриарх Лаэртия. Она бескомпромиссна и беспощадна.
Тьма пала на землю, прогоняя прежний мир, неся с собой хаос, боль и разрушение. Люди в отчаянной мольбе воздевали руки к небесам, призывая Эдера вмешаться в ход неожиданно вспыхнувшей войны. Жертвенные костры полыхали вдоль границ империи, днем и ночью, озаряя мрак всполохами кровавого зарева; Дети, старики и женщины в слезах покидали обреченную их же богом Кассиопею, уповая лишь на помощь небес... Но безмолвные небеса молчали. Хаос захватывал империю, горела земля под легкой поступью прекрасной, но жестокой Элики Непримиримой и ее легионов, но никто не ведал, почему мирная и величественная Атланта бросила вызов Кассиопее, объявив войну и перейдя в наступление в ту же декаду зимнего солнцестояния... 18+.
...Торжественная музыка, яркий свет софитов, прицелы сотен телекамер - момент, которого телезрители ждали с замиранием сердца. На голову счастливой победительницы шоу опускается сапфировая диадема. Ярче блеска её драгоценных камней только сияние изумрудов в глазах мужчины, чье сердце отныне принадлежит только ей. Им, самым завидным холостяком планеты, она была избрана из многих достойных его претенденток. Но когда погаснут софиты и умолкнет музыка, прекрасные владения ничего не подозревающего счастливчика превратятся в арену. Придет время шоу для Избранных - шоу охоты на необычного человека.
У некоторых школ есть кодексы чести. У других – правила поведения. В академии Фемиды есть Пересмешники. На блестящих страницах брошюры престижная академия Фемиды кажется идеальной во всем: прекрасные учителя, способные ученики, дополнительные занятия, которыми гордилась бы Лига Плюща, никаких случаев с непослушанием учеников. Но школа не так чиста, как кажется. У идеальной репутации Фемиды есть темная сторона. Ученики часто нарушают правила, и долг тайного общества, Пересмешников, сохранять порядок в кампусе.
Некоторые говорят, что карты в руках у судьбы. Но что если любовь управляет этой рукой? Ни одна любовь не проходит без испытаний. Никогда. На самом деле, истинная любовь может преодолеть все препятствия. И именно здесь судьба вступает в игру. Для Уильяма и Сары игра начинается с детства, в нетронутых горах Колорадо. В пространстве и времени столь же чистом, как и небо над Скалистыми горами, эти юные души вместе познают жизнь, что важнее всего, что долговечно, что нет, и о любви. Невинная юная любовь, движущаяся так уверенно к жизни, которую они оба себе представляют — провести жизнь, любя друг друга в родных местах. Уилл и Сара полностью вовлечены в волну новой любви.
Брайан«Ты выкарабкаешься, Брайан. Клянусь».У меня было всё. Я был школьным квотербэком, популярным среди девушек, и мой отец гордился мной. Я говорил себе, что не важно, что никто не знает меня настоящего. А затем я чуть не умер. Лэндон спас мне жизнь. Он самый смелый парень из всех, кого я знаю. Он совершил каминг-аут несколько лет назад, гордый и яростный, и бросался под пули, чтобы помочь другим. А я — я месиво. Даже не могу стоять в комнате с открытыми шторами. Но вот, что получается, когда теряешь всё: тебе выдаётся шанс начать всё заново и быть кем-то новым.
Я сильная, страстная, свободная. По крайней мере я была такой, пока отец не попросил меня выйти замуж за своего красивого, очаровательного и абсолютно невероятного, верного помощника, который был мне кем-то вроде близкого друга. Конечно, я согласилась, главным образом потому, что это было его последнее желание. Он хотел видеть меня с тем, кого он хорошо знал и кто бы достойно заботился обо мне. Буду ли я любить его? Или я буду его ненавидеть? Возможны оба варианта, и они немного безумные. Я знаю, что провалюсь, ведь я эгоистичная, самовлюбленная и жалкая.
Девятнадцать. В этом числе что-то есть; оно не только свело нас вместе, связывая навсегда, но и поучаствовало в том, чтобы разделить нас. Девятнадцатое января 1996 года. Я никогда не забуду это. В этот день мы встретились. Мне было семь, а ей шесть. В этот день она переехала в дом по соседству, и в этот день я впервые влюбился в девочку. Ровно девятнадцать лет спустя, все мои мечты сбылись, когда она стала моей женой. Она была любовью всей моей жизни. Моей родственной душой. Моим всем. Причиной, по которой мне не терпелось проснуться каждое утро. Затем случилась трагедия.
Судьбы людей, переплетаясь в единое целое, образуют особый союз, имеющий все шансы на положительный исход. Каждый день мы соприкасаемся с разными людьми, существует вероятность того, что именно завтра мы повстречаем человека, который будет близок нам по духу, и уже от нас зависит, в каком направлении мы будем двигаться — с ним или без него.