Орхидея на лезвии катаны - [158]

Я кивала, испытывая радость идиотки. Хозяин остался доволен своей девочкой. Уже к вечеру подобное поведение меня убьет, напрочь перемелет в своих безжалостных жерновах, но сейчас я пребывала в счастливом полете.

- И составь список тех, кто на «Радуге саб» проявил себя не лучшим образом. Господа верхние, я имею ввиду. Нам подобные члены клуба ни к чему, согласна?

Я прижималась к его коленям и хотела поверить в то, что теперь нам больше ничего не угрожает, углы сгладились, и мы сможем начать все сначала. Наивная дура, которую жизнь никогда ничему не научит.

Я улыбалась даже в автомобиле спустя час и не видела в этом ничего предосудительного. Вот, Скарлетт О’Хара тоже оказалась в постели по принуждению, а на следующее утро напевала песенки и гладила одеяло так, словно это была рельефная грудь Реда Баттлера.

- Заедем по пути в торговый центр, где есть отдел детских игрушек, - попросила я водителя, набрав номер няни. Мне было хорошо.

- Евочка, я еду! – сказала я дочери, счастливо рассмеялась, ощутив прилив радости в ее голосе. – С подарком! И с мороженым, моя куколка!

В моем городе пылала весна. В моей душе царила эйфория.

До часа Х, финального удара на поражение, полного уничтожения и перерождения Юлии Кравицкой руками хозяина ее тела, души и рассудка, оставалось чуть больше 48 часов…

Глава 23

- Ты кто такой? Давай, до свидания! – напевала я утром во вторник, развалившись в своем президентском кресле, тщательно вырисовывая красный крестик поверх имени Гадяцкого Максима Витальевича по прозвищу Спайдер. Мне показалось мало галочки в поле базы данных «разорвать контракт», я распечатала список тех, кто ловил кайф от моего воскресного унижения, и сейчас с наслаждением зачеркивала их фамилии. Подумав, приписала напротив имени мерзкого бондажиста «на кол и в бан» и пригубила мартини с апельсиновым соком из бокала.

Я появилась в клубе ранним утром, не зная, куда деть переполняющую меня энергию. Это было дико и неправильно, но я не могла ничего с этим поделать.

Мои ожидания не оправдались. В тот вечер после сексуального марафона с Лавровым меня не накрыло сабдропом и оглушающей истерикой с сожалением, отрицанием, неприятием и унижением. Я привезла Еве трех новых кукол-монстров и большую плюшевую белку из мультика, мы ели мороженое и пересматривали все три «Ледниковых периода», хохотали так, словно видели это в первый раз. Позвонившая к вечеру Ленка Крамер просто опешила, когда увидела меня с сияющими глазами и улыбкой во все тридцать два, кажется, на миг подумала, что я окончательно ипанулась. Сказала, что Брайан вроде как нашел пока еще шаткую зацепку, и попросила разрешения поговорить с Раздобудько, чтобы уточнить некоторые моменты, но пока еще утверждать что-либо наверняка рано, более детальная информация появится в пятницу. Она вышла с планшетом на побережье океана, продемонстрировала пляжный домик – Брайан был в официальном отпуске, хоть и продолжал работать дома, а Лена силком вытащила его на виллу у моря; при виде голубой глади океана, загорелых серфингистов и белых яхт я испытала непреодолимое желание сорваться к подруге. Увы, это вряд ли осуществится в ближайшее время. Как бы хорошо мне ни было с Лавровым, я прекрасно понимала, что он меня никуда не отпустит. Я была его собственностью и вещью без права на приватность и принятие собственных решений. Пока еще эйфория грела меня, но сам факт такой несвободы все равно давил на плечи.

Засыпая, я испытала непонятное чувство растерянности и впервые в жизни не смогла поцеловать на ночь фотографию покойного мужа. Мне хотелось, чтобы он разразил меня молнией в тот момент, но он все так же улыбался с фотографии, и мне впервые показалось, что в этой улыбке было что-то похожее на одобрение. Я сходила с ума, иначе не скажешь. Списала все на крик физиологии и долгое воздержание и уснула. Ночь прошла без кошмаров, обрывки сна не имели ничего общего с действительностью и быстро стерлись из памяти.

Я допила мартини и пробежала глазами служебную инструкцию Штейра. Дополнить обязанности? Что ж, в первую очередь он должен проинструктировать смотрителей и провести с ними разъяснительную работу: их бездействие и раболепная растерянность перед клиентами клуба были вопиющим непрофессионализмом. В остальном все остается как прежде. Если Лавров решил оставить Никею в штате, соберем еще одно совещание и окончательно распределим круг обязанностей. После нашего разговора в ту ночь Ника открылась мне с иной стороны - у подобных людей всегда был свой нерушимый кодекс чести и способность принимать решения вне зависимости от личных симпатий, четко разграничивая «правильно» и «неправильно». Ее Антона я изначально представляла невольной жертвой этой умной и циничной женщины-вамп, но всего лишь пара фраз, которыми они обменялись в приватной обстановке, показала всю тщательно сдерживаемую при посторонних глубину их чувств. В двадцать лет я мыслила узколобо, не в состоянии рассмотреть под маской холодной и властной стервы сущность любящей женщины и матери. Только опыт учил правильно разбираться в людях.

Зуммер телефона отвлек меня от размышлений.