Орфей курит Мальборо - [25]

Виктор удивленно смотрел на разоткровенничавшегося Мома. Тот неподвижно сидел перед ним, все так же наполовину закрытый своей черной шляпой.

– Да, Виктор, не удивляйтесь. Боги тоже не всесильны. Вспомните историю: Зевс, спускаясь на Землю, превращался в быка или лебедя – разве это серьезно? А самовлюбленный болван Аполлон был вообще способен лишь на то, чтобы вырастить глупому Мидасу ослиные уши. И всё! Настоящие чудеса мы можем творить только в Верхнем или Нижнем мирах. В Живом, на Земле, боги всегда были очень ограничены в собственных возможностях. Но вот когда я уничтожу Аида и останусь один, – с этими словами Мом вскинул обе руки вверх, и черная шляпа резко описала круг в воздухе, – я смогу построить мир по своей модели! И не просто насылать на людской мир войны и мор или воскрешать кого-то вроде вас, Виктор. Я заберу у Аида его силу и стану полновластным хозяином всех миров! Таким, каким не был даже Зевс!

Мом горделиво приосанился и снова, как он любил, покрутил поля шляпы.

– Да, вы ведь, наверное, хотели узнать что-то про себя и свою судьбу? Так вот, меня все в вас устраивает, Виктор. Вы исполнительны и, надеюсь, преданы мне. Запомните и ничего не бойтесь: вы сможете окончательно исчезнуть только лишь в тот момент, когда погибну я сам. А так как великий Мом бессмертен, то и вы будете со мной всегда! – и он опять испустил из себя порцию жуткого скрежета и кашля. Виктор сделал вид, что он необыкновенно польщен похвалой, вскочил и отвесил господину с десяток низких поклонов. В его мертвой душе колотилось отчаяние. Мом же, насладившись произведенным эффектом, распорядился:

– А сейчас, Виктор, отправляйтесь и завершите мое поручение. Можете воспользоваться кое-чем из моего арсенала, так будет быстрее. Продолжим в следующий раз!

Он трижды взмахнул руками, словно дирижер в оперном театре, и исчез.

Глава 9

…Здравствуйте, уважаемые! Я так долго добирался до вас! Мне даже казалось временами, что всемогущие Мойры – это сказка, и вас нет на самом деле. Вы уж простите, пожалуйста, необразованного музыканта, если я вопросы неудобные буду задавать, ладно? Скажи, Лахесис, а ты действительно помнишь все, что я натворил? Все мое прошлое, моя судьба – это вон та серая тонкая нить пряжи, что струится из-под твоих рук? А ты, Клото, прямо сейчас, когда я здесь, наматываешь мое настоящее на это скромное веретено? Ну и, наконец, Атропос – не могу поверить, что мое будущее в твоих тонких натруженных пальцах? И вы, когда пробьет мой час, ловко и без сомнения обрежете нить моей беспутной жизни?

Послушайте, дорогие волшебницы, а что-нибудь поменять в судьбе вы можете? Я бы с удовольствием расстался с некоторыми моментами собственного прошлого. Более того, чем не спать ночи в поисках нужного аккорда или рвать глотку на очередной свадьбе, я бы лучше стал торговцем или жрецом. Что? Не понимаю… Это вы так поете, оказывается? Что-то не могу разобрать ни слов, ни музыки…

Тогда – мой последний вопрос! Скажите, если путь моей жизни уже начертан, если все, что случилось и случится, у вас в руках, зачем же нужна вся эта свора так называемых богов на Олимпе? Получается, что ни один из них не в состоянии ничего изменить? Или они просто у вас на побегушках? Что-что? Погромче можно? Да что ж такое! Опять поют ерунду какую-то!!

Ладно, Мойры, не маленький, сам разберусь! Только время на вас зря потратил…

Шоу «Корифей» закончилось абсолютно триумфальной победой Ника. Его соперник по финалу, популярный певец Макс Ветер, смог заговорить, благодаря невероятным усилиям врачей, но полноценно петь был не в состоянии. Он вынужденно использовал фонограмму, что было очень заметно на фоне живого звука Ника. Но самым неприятным для Макса стало даже не это. Образ артиста теперь, увы, кардинально отличался от ангельского облика золотоволосого обаяшки, к которому привыкли тысячи его поклонников. Стилисты поначалу попытались надеть на него парик, но Макс не смог проходить в нем и пары минут из-за невыносимого зуда. Медики лишь разводили руками, не предполагая, что могло быть причиной возникновения столь странного и остро прогрессирующего приступа алопеции.

Дошло даже до того, что певцу пришлось использовать специальные валики для сна, поддерживающие голову и уменьшающие контакт кожи с подушкой.

Несмотря на довольно известные песни – а по формату шоу их должно было быть исполнено три – Макс Ветер смотрелся довольно блекло. Особенно сильно это бросалось в глаза, когда на сцене появлялся Ник с гитарой в руках. Контраст был совершенно очевиден: мужественный и скромный рок-музыкант против слащавого поп-артиста, явно чувствующего себя не в своей тарелке. Непривычная бритая голова Макса и его жалкое пение «под фанеру» сыграли решающую роль, и в голосовании телезрителей Ник победил вчистую.

Его самого больше всего порадовало то, что он смог, превозмогая свой стресс и депрессию, написать и исполнить песню по специальной просьбе Мамина. Это был первый в жизни Ника опыт сочинения на заказ. Виктор Петрович очень ловко уболтал его, удачно процитировал строчку Пушкина про «не продается вдохновенье, но можно рукопись продать» – в общем, был обаятелен и убедителен. Работа неожиданно для самого Ника захватила его, и все сочинилось буквально за ночь. Мамин просил создать что-то особенное, отражающее особенности этого телешоу. Но кроме славы и денег, которые мог принести «Корифей», в голову Ника ничего не приходило, поэтому и песня получилась исключительно про это.