Орест Кипренский. Дитя Киприды - [26]
Общими усилиями Кипренского и Батюшкова удалось улучшить финансовую ситуацию художников-пенсионеров, посланных в Италию.
Да, а кто же эти посланные Академией художеств вслед за Кипренским пенсионеры? После большого перерыва (в котором так несчастливо «застрял» Кипренский) Академия художеств посылает в Италию четырех выпускников, с каждым из которых у Ореста сложатся свои отношения. Все вместе они составят «могучую кучку» русских художников в Италии.
Летом 1818 года за границу отправились скульпторы Самуил Гальберг и Михаил Крылов, архитектор Василий Глинка и живописец Сильвестр Щедрин. С ними поехал также Василий Сазонов, бывший крепостной графа Николая Петровича Румянцева, учившийся в Академии художеств и получивший от графа вольную «в уважении к талантам». За счет графа Сазонов пробыл в Риме с 1818 по 1824 год. С собой все имели деньги на путевые издержки до Рима. Также имели рекомендательные письма к «вольному общнику» академии, знаменитому скульптору Канове, а также к Оресту Кипренскому и художнику Матвееву, находившимся в Риме.
Оленин пенсионеров наставлял, что жить им нужно будет «умеренно» и «бережливо» (несмотря на то что государь к той сумме, которая была положена по штату, кое-что добавил). На самом деле и этих денег (135 руб. в месяц) было катастрофически мало. И хлопоты Кипренского с Батюшковым об увеличении пенсиона для русской колонии художников были чрезвычайно важны.
Четверка поедет в Италию морским путем из Петербурга через тогда немецкий Штетин в отличие от «везунчика» Кипренского, который поедет через всю Европу в экипаже, деля его с его владельцем, ювелиром, возвращавшимся в Женеву.
Существует мнение, в частности Валерия Турчина, что пенсионеры к Кипренскому были довольно холодны[93]. Однако их письма говорят об обратном. Все обмениваются о Кипренском новостями, передают ему приветы, включаются в его дела (отыскивают в Риме Мариуччу), а он помогает им получить заказы.
Александр Иванов, которому поездка в Италию еще предстоит, будет относиться к Кипренскому с неизменным восхищением.
В Карле Брюллове, своем младшем коллеге, Орест Кипренский обретет друга. Что же касается прочих пенсионеров, то нотка некоего покровительственного отношения будет ему присуща. Тут и ранняя слава, и более зрелый возраст, и позиция принца инкогнито, весьма для него характерная. Все это породит злые слухи, распускаемые Федором Иорданом, о том, что «самолюбию Кипренского не было меры»[94].
Но пока что долгожданный итальянский период только начинается…
Глава 9. В преддверии Рима
…В Швейцарии Орест Кипренский провел целых три месяца. Почему так долго? Неужели все это время лечил синяк под глазом, полученный при падении коляски в Касселе? Видимо, что-то в нем сопротивлялось, словно долгое ожидание счастья, «отложенного счастья», сделалось привычкой.
Так потом, уже вновь приехав в Италию в 1828 году, он будет медлить со своей женитьбой на Мариучче, еще одной своей неотвязной и долгой мечте! А ведь он, уезжая из Рима осенью 1821 года, в торжественном тоне пишет кардиналу Консальви, что намерен на ней жениться, когда девочке исполнится четырнадцать лет. В 1828 году ей было уже больше, целых семнадцать! А он – медлил…
В Швейцарии все дышало свободой. От нее кружилась голова, или это от горного воздуха? Таких восхитительных, раскованных, легких портретов молодых людей, как графические и живописные портреты мужчин из семейства Дюваль, он не создавал никогда прежде. И все они своей порывистостью, темной курчавостью, тонкостью черт напоминали его самого, а еще больше его «идеальных» двойников – Костю Батюшкова, Александра Пушкина, замечательный портрет которого был еще впереди…
Он делил коляску с едущим в Швейцарию ювелиром Жаном-Франсуа Андре Дювалем. Его отец Луи-Давид некогда основал в России ювелирное дело. Он происходил из французских гугенотов, переселившихся в Швейцарию. В России родились три его сына. Орест ехал со средним, тоже ювелиром, решившим вернуться в Швейцарию. Его старший брат Жакоб-Давид (Яков Давыдович, как звали его в России) уже давно уехал из России. При Павле I он был придворным ювелиром и получил чин полковника. Но это его не удержало.
Интересно, что Кипренский, остановившийся в Женеве в доме старшего Дюваля, не изобразил в портретах своего спутника – Жана-Франсуа, который, судя по всему, его очаровал. Он портретирует хозяина дома – Якова Давыдовича, двух его сыновей (одного дважды), а также дядю, видного швейцарского парламентского деятеля Эжена Дюмона, который тоже бывал в России.
Но, как я уже писала, самые необузданные и бурные свои надежды Кипренский воплотил в портретах молодых Дювалей, с их утонченной и свободной манерой держаться. Это был какой-то прорыв. Романтическая «пристрелка» к новому для художника типу «европейской» личности. И одним из наиболее сильных «новых» стимулов стало знакомство с «неизображенным» Жаном-Франсуа Андре Дювалем, словно у Кипренского еще не хватало для его портрета духу. Так же как для въезда в Италию, в Рим…
Русским пенсионерам везло на попутчиков, исключая, пожалуй, тех, кто был послан вслед за Орестом в 1818 году. Как я писала, их послали тяжелым морским путем через Штетин (через который уже в следующем веке будут высланы на «философском корабле» из советской России в Европу русские философы и литераторы).
В книгу московского прозаика, художественного критика и историка искусства Веры Чайковской включено несколько циклов новелл. Автор фантазирует на темы прошлого и современности, сознательно избегая «научной» точности, погружая читателя в стихию озорной или драматичной игры, где «культурные герои», артистические и творческие личности наполняют энергией и расцвечивают красками прошлую и современную жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Снова полгода снегов и метелей, сугробов и льдистых дорог, долгих морозных ночей и застенчиво-низкого солнца. Можно, конечно, скользя, не считая ушибов и ссадин, битых носов и коленей, изо дня в день все спешить и спешить за деньгами, тьмой покидая жилище и затемно вновь возвращаясь. После, котлету уныло глотая, в сон провалиться, вздремнув под ворчание телевещалки… Разве не лучше, помня о том, что всех дел не дано переделать и что совсем невозможно всех денег добыть непременно сегодня, прочь отодвинуть «айфоны, айпады, лэптопы», чашу наполнить душистым и байховым чаем, и, обративши свой взор ко страницам бумажным журнала, смело отправиться в путь к приключеньям отважных героев.
Дорогой друг!Если вы держите в руках этот номер, значит, зима кончилась, пришла весна и не за горами лето. Жизнь не стоит на месте. Теперь вы можете еще щедрее споспешествовать нам и подписаться на наш журнал в досрочном каталоге Агентства «Роспечать» на 1-е полугодие 2014 г.Досрочный не заменяет основной каталог, но дает возможность уже в июле — августе 2013 года на всей территории России, во всех ее столицах и на окраинах, оформить подписку на 1-е полугодие 2014 г. по льготной цене. Индекс по каталогу Агентства «Роспечать» прежний — 84959.
Александр Тышлер (1898–1980) — художник удивительного таланта и человек уникальной самобытности, до сих пор не занявший подобающего места в отечественной и мировой культуре. Вместе со своим бурным столетием он пережил минуты высокого воодушевления и трагического разочарования, но всегда сторонился властей предержащих. Он был в числе немногих художников эпохи, кто искал в искусстве новые пути. Долгие годы он был известен только как театральный художник и почти не показывал своих работ публично. Его немногочисленные выставки 1960–1970-х годов потрясли зрителей неожиданностью композиций, необыкновенной музыкальностью и фантастичностью живописных полотен, графики и скульптуры.Автору — искусствоведу и прозаику Вере Чайковской — по крупицам удалось создать яркое жизнеописание и представить нам красивого, легкого, веселого выдумщика и сосредоточенного, до фанатизма трудолюбивого мастера, который от юности до преклонных лет пронес в своем творчестве энергию, любовь, порыв…
Любезный читатель!В это позднее ноябрьское лето, когда, в пику проплывшему лету календарному, нет-нет да и случаются солнечные деньки, когда деревья уже дремлют нагие, а во дворах можно приметить радостных старушек и воробьев, когда земля накидывает желтые покрывала, а веселые дворники сметают их «дерзкой метлой» в таинственные пирамиды, мы, драгоценный читатель, вновь предлагаем вам забыть о банковских вкладах, кредитах и дивидендах, и удобно расположившись в кресле или на диване, одному или с заботливым другом, ясным днем или же глубокой но чью погрузиться в непредсказуемый мир литературы, в мир Эвтерпы, Каллиопы и Талии.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.