Орест и сын - [18]
Уже не для гостьи, для себя он перевернул еще один лист. Ксения успела заметить молодую, коротко стриженную женщину: она стояла за плетеным креслом, легко опираясь рукой о спинку. Шаль, расшитая по полю мелкими звездами, лежала, брошенная на поручень… Первый раз в жизни Ксения пила чай, сервированный так превосходно. Тяжелая скатерть седела крахмальным отливом, чашки на широких блюдцах повторяли формой кувшинки, коричневые кружкиv чая стояли в раскрытых венчиках. Высокий чайник гнул лебединую шею, склоняясь к лепесткам. На самом краю стола, отложенная рукой хозяина, лежала лакированная книга, запечатанная металлическими застежками.
“Надо же, как интересно: вся ваша семья…” — дожидаясь, пока чай станет теплым, Ксения продолжила разговор. Орест Георгиевич поднес к губам и глотнул. Его губы сморщились, как от горького. Чибис отставил чашку, взял альбом и спрятал на место. Вернувшись к столу, он заговорил о школьных делах. В половине десятого Ксения поняла, что Инна не вернется. В прихожей она вынула книгу из сумки и протянула ее Оресту Георгиевичу, но тот усмехнулся, отведя ее руку, и Ксении захотелось бежать из этого дома. В дверях она зачем-то обернулась и, теряя слова, стала говорить о том, что найдет и позвонит, но Орест Георгиевич не делал вид, что слушает, — ждал, когда закроется дверь.
Идя к остановке, Ксения считала учебные дни в месяце, переводила десять рублей в копейки и делила на двадцать, чтобы узнать, за сколько дней, не завтракая, она отложит всю сумму — обязательно отдать. Получалось два месяца — срок немалый, но она решила завтра же попросить Чибиса, чтобы он уговорил отца подождать.
Дома она запихнула книгу под тяжеленную стопку и легла спать, торопя завтрашнее утро, и, уже засыпая, представила пятьдесят серебристых монеток — целый мешочек. “В булочной поменяю — кассиры серебро любят... Инна, конечно, не отдаст...” Тут же приснилась сорока, сидящая за кассой: вынимая из ящичка крепким клювом, она пересчитывала серебряные двугривенные. Сквозь сон Ксения слышала голоса и тонкий звон пересыпаемых монет.
Руки поламывало с вечера. Просыпаясь в темноте, Ксения поводила глазами по голым стенам и снова проваливалась в сны, в которых приходила старая квартира. Как будто наяву она слышала чужие монотонные голоса, бормочущие в родительской комнате, и гадкий протяжный вой, глушащий радиопередачу. Под этот вой она засыпала на старой квартире, — отец включал приемник каждый вечер.
Затыкая ухо углом подушки, Ксения видела его руку, держащую движок настройки. “Та-та-та, Шолом Алейхем!” Поперечная планка дрожала под стеклом. Голоса стихли к ночи — побежденные.
Наутро она проснулась больная. Подкрадывалось воспаление легких — его мертвую хватку Ксения знала. Болезнь осложнялась вчерашней историей. Мысли вращались вокруг нее, как тяжелые жернова. Она вспоминала чаепитие, закончившееся позорным бегством, и, хватаясь за соломинку, уговаривала себя, что во всем виновата Инна, но соломинка ломалась под пальцами: “И я, и я...” Жернова вертелись и вертелись, как будто взялись перемолоть муvку, и вчерашний прекрасный план превращался в труху. “Дома не отложить ни копейки. Надо соглашаться. В больнице — скорее”.
Мельница в голове завертелась быстрее, вынося наверх серые стены, койки в два ряда и хрип старухи, оставленной умирать в коридоре. Жар, готовясь вырваться наружу, ломал суставы, и хотелось кислого — капусты или холодного — воды. Колодезное ведро, брошенное в сруб, улетало вниз, гремя цепью. Раздался глубокий всплеск, и она потащила полное ведро наверх, с трудом вращая рукоятку: “...телефона нет, попросить родителей — придется рассказать... Нет. Нельзя”. Пустое ведро показалось над срубом.
Стараясь ступать твердо, она дошла до новой ванной комнаты и отвернула краны. Хлорная струя хлынула в раковину. Выпустив из рук фаянсовый край, Ксения сползла вниз — под ядовитый источник. Жар вырвался наружу и залил руки и грудь. Она не видела, как мать, неловко поддев ее под мышки, тащит в комнату, и не слышала хрипа, который, как рыбью кость, выталкивала наружу ее гортань.
“Неотложная” приехала скоро, но Ксения успела прийти в себя. Молодой врач осмотрел и сказал, что в легких спокойно. В больницу не предложил. Мать ходила в аптеку и в универсам за лимонами. К вечеру приехал отец, изредка заходил в Ксеньину комнату и стоял у притолоки. Тяжелые жернова подрагивали над запрудой, и под их покачивание Ксения заснула и проспала до позднего вечера, когда сквозь сон и жар услышала настойчивый голос: “Да не заражусь! Я никогда не болею!”
Инна входила в комнату. Растерянное лицо матери скрылось. Инна отодвинула завешенный марлей стакан и положила коробку с пленкой.
“Купила?” — Ксения поднялась на локте. “Да”, — Инна ответила коротко, но Ксении показалось, что ее глаза метнулись. “А они?” — Она махнула рукой за окно. “Сначала — мы”. — Инна смотрела в пол. “Ты же обещала... Мы чай пили...” — вышло слабо. “Парня того не было вчера. Я хотела позвонить. Хочешь, прямо сейчас? Какой у них?” Ксения продиктовала на память: “Запиши”. — “Запомню. Я — математик. У меня хорошая память на цифры, — теперь Инна смотрела веселее. — Поставим?” — Она взялась за коробочку. “Куда? На пылесос?” Инна вскочила: “Сейчас принесу. Мой в футляре — нетяжелый”.
Елена Чижова – коренная петербурженка, автор четырех романов, последний – «Время женщин» – был удостоен премии «РУССКИЙ БУКЕР». Судьба главной героини романа – жесткий парафраз на тему народного фильма «Москва слезам не верит». Тихую лимитчицу Антонину соблазняет питерский «стиляга», она рожает от него дочь и вскоре умирает, доверив девочку трем питерским старухам «из бывших», соседкам по коммунальной квартире, – Ариадне, Гликерии и Евдокии. О них, о «той» жизни – хрупкой, ушедшей, но удивительно настоящей – и ведет рассказ выросшая дочь героини, художница… В книгу также вошел роман «Крошки Цахес».
В романе «Крошки Цахес» события разворачиваются в элитарной советской школе. На подмостках школьной сцены ставятся шекспировские трагедии, и этот мир высоких страстей совсем непохож на реальный… Его создала учительница Ф., волевая женщина, self-made women. «Английская школа – это я», – говорит Ф. и умело манипулирует юными актерами, желая обрести единомышленников в сегодняшней реальности, которую презирает.Но дети, эти крошки Цахес, поначалу безоглядно доверяющие Ф., предают ее… Все, кроме одной – той самой, что рассказала эту историю.
Елена Чижова – автор пяти романов. Последний из них, «Время женщин», был удостоен премии «Русский Букер», а «Лавра» и «Полукровка» (в журнальном варианте – «Преступница») входили в шорт-листы этой престижной премии. Героиня романа Маша Арго талантлива, амбициозна, любит историю, потому что хочет найти ответ «на самый важный вопрос – почему?». На истфак Ленинградского университета ей мешает поступить пресловутый пятый пункт: на дворе середина семидесятых. Девушка идет на рискованный шаг – подделывает анкету, поступает и… начинает «партизанскую» войну.
Елена Чижова, автор книг «Время женщин» («Русский Букер»), «Полукровка», «Крошки Цахес», в романе «Лавра» (шортлист премии «Русский Букер») продолжает свою энциклопедию жизни.На этот раз ее героиня – жена неофита-священника в «застойные годы» – постигает азы непростого церковного быта и бытия… Незаурядная интеллигентная женщина, она истово погружается в новую для нее реальность, веря, что именно здесь скроется от фальши и разочарований повседневности. Но и здесь ее ждет трагическая подмена…Роман не сводится к церковной теме, это скорее попытка воссоздания ушедшего времени, одного из его образов.
Новый роман букеровского лауреата Елены Чижовой написан в жанре антиутопии, обращенной в прошлое: в Великую Отечественную войну немецкие войска дошли до Урала. Граница прошла по Уральскому хребту: на Востоке – СССР, на Западе – оккупированная немцами Россия. Перед читателем разворачивается альтернативная история государств – советского и профашистского – и история двух молодых людей, выросших по разные стороны Хребта, их дружба-вражда, вылившаяся в предательство.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Быль это или не быль – кто знает? Может быть, мы все являемся свидетелями великих битв и сражений, но этого не помним или не хотим помнить. Кто знает?