Орельен. Том 1 - [6]

Каждый из участников сборища старается вспомнить то хорошее чувство товарищества, те поступки, которые свидетельствовали о фронтовом мужестве и братстве; каждое такое воспоминание обрывается каким-нибудь страшным или унизительным эпизодом. Перед нами то и дело вместо героя обрисовывается физиономия доносчика, или озверевшего удальца, или труса. Но еще страшнее, чем воспоминания о войне, те итоги мирной жизни, о которых они сообщают друг другу. Почти все они верили, что Франция воздаст им должное за перенесенные испытания. Но теперь почти все они влачат жалкое существование. Встреча заканчивается скандалом и дракой. Арагон правильно выбирает участников столкновения. Один из них — это унтер-офицер Бланшар, единственный, которого тут ненавидят за то, что он пошел иным, своим путем. Он стал «участником этой барбюсовской штуковины» (по-видимому, имеется в виду революционная «Ассоциация бывших участников войны»). Он смеет надоедать этим подвыпившим обывателям рассказами о России и о социализме. Один из гостей на этой вечеринке — Орельен. Раскрывая внутреннюю связь Орельена с этой средой, Арагон отнюдь не льстит своему герою.

Таковы различные грани буржуазного общества, как они показаны в романе. Упоминанием унтер-офицера Бланшара, сторонника Барбюса, Арагон приоткрывает нам дверь в будущее: фамилию Бланшар носит один из главных героев цикла «Коммунисты».

Спрашивается, есть ли в романе еще герои или герой, выходящие за пределы мирка Орельена, противопоставленные ему? Думается, что таким героем можно считать молодого поэта Поля.

По роману Поль связан с группой молодых людей: поэтов, художников, композиторов, выступающих под знаменем нигилистического бунта в искусстве. Среди них есть просто лоботрясы и циники, которым надо перебеситься перед тем, как их поглотит трясина буржуазной жизни. Есть и спекулянты, демагоги, специалисты по «эпатированию» буржуа. Эти стараются выдать себя за «новаторов», смелых ниспровергателей, выдать, говоря словами Ницше, «кусочек мяса за кусочек духа».

На фоне всех этих людей Арагон вывел героя, для которого искание нового, ощущение конца буржуазного мира, ощущение лжи всех этих салонов является реальным содержанием его духовной жизни. Поверив лжепророкам нового, Поль все же внутренне не перестал быть цельным, чистым и доказал это своей трагической смертью.

Тип людей, открыто спекулирующих на новаторстве, воплощен в художнике Замора. Отпрыск богатой мексиканской фамилий, авантюрист, давно уже растративший в скитаниях свой артистический пыл, Замора убежден, что «публику» надо обманывать, удивлять, а главное, обирать любым способом. Своим клиентам он рассказывает, что пишет полотна каретным лаком, устраивает «впервые в Париже» ночной вернисаж, украшает свои картины замысловатыми полупристойными подписями. Единственное подлинно волнующее его чувство (кроме корысти) — это жестокая, подавляемая усилием воли, зависть к настоящим художникам — Сезанну и Пикассо.

— Но, пожалуй, еще более зловеще выглядит портрет другого деятеля псевдоноваторства — Менестреля. Он и есть глава группы, к которой принадлежит Поль. Он «работает» из-за кулис, и Арагон очень тонко подчеркивает это, не вводя Менестреля в число действующих лиц романа. Этот демагог, мнящий себя демоном, — настоящий совратитель молодежи. Провозглашая безграничную свободу творчества и морали, сам он действует как тиран, обрекает всех инакомыслящих на гибель. Любые средства хороши, — из них наибольшей популярностью в группе Менестреля пользуется клевета, особенно клевета в «левой» эстетской печати. Ничего святого нет у банды Менестреля.

Искание нового в такой среде, вопреки ей, — трудная, мучительная миссия, особенно когда она выпадает на долю молодого художника. Поль ненавидит все затхлое, старое в искусстве, все то, что, сохраняя личину величия, превратилось в игрушку для салонов, для невежественных людей, которые из приличия одинаково притворно восхищаются классикой, смелыми находками поэта Рембо и знаменитым в те времена декадентским драматургом д'Аннунцио. Для характеристики Поля особенно показательна сцена, где он с той яростью, с какой молодость ненавидит фальшь и порок, гневно протестует против кривляний знаменитой актрисы, читающей в салоне стихи Рембо. Поль бродит по джунглям «всего Парижа», мучаясь оскорблениями, которые наносятся здесь искусству, давая выход своему гневу в тех нелепых демонстративных выходках, которые Менестрель подсказывает доверчивой молодежи.

Арагон, и это особенно ценно, вывел бунт Поля за пределы светского круга, и как только его бунт перестал быть чисто эстетским, Поль расплатился своей кровью за верность правде.

…Париж 1922 года; улицы, кабаки полны американских солдат. Арагон изображает их со всем беспристрастием художника-реалиста. Солдаты империалистической армии, они не лучше и не хуже других, и все же у них особая мораль, связанная с американским расизмом. Во время нападения американцев на негра происходит драка. Поль пытается предотвратить убийство и гибнет от удара, который предназначался американскому варвару.