Орджоникидзе - [38]

— Ты, голубчик, сам как-нибудь вытащи мой кошелек и отсчитай, сколько тебе следует.

Наутро, прочитав, что накануне было восемнадцать градусов мороза, Серго воскликнул:

— Если бы я знал, что так холодно, обязательно бы умер!

А о страхе, что на него нагнал лакей Стасовых, шутки ради, написал в Тифлис Елене Дмитриевне:

"Ваш дворецкий с бородой графа захотел от меня получить визитную карточку, у меня же, к сожалению, не оказалось и простой картонной бумажки. Долго уламывал. Беседовал с вашими. Сделал все, что нужно… Виделся еще кое с кем; надеюсь, что дела пойдут недурно".

Сердце — вещун, говорят в народе. На этот раз оно что-то спасовало или Серго за делами не услышал. Лишь на четвертый день жизни в Петербурге на Невском он заметил за собой хвост. Кликнул лихача, приказал: "Побыстрее, дам на водку". Чуть погодя оглянулся. Сзади — другие сани, за ними еще одни. Протянул лихачу трешницу: жми изо всех сил.

Раздались свистки. Наперерез бросились городовые, из подворотен выскочили дворнику

Орджоникидзе продолжал верить в силу своего "железного", как говорили подпольщики, паспорта, тем более что при обыске у него ничего компрометирующего не нашли. В карманах были только рецепт на лекарство и письмо — коротенькое, деловое — в контору братьев Лианозовых, бакинских промышленников.

Первый допрос длился минут десять.

Ротмистр из охранного отделения без интереса задал несколько пустяковых вопросов: где взял паспорт, зачем пожаловал в Санкт-Петербург, где и какое родство имеет?

Уходя, ротмистр не забыл предложить папиросу. Вежливо осведомился:

— Имеете какие-нибудь просьбы?

— Отпустите, господин, на волю, мне лечиться надо. Сколько дней лекарство не могу заказать, рецепт забрали.

— Так-так, — бросил на прощание ротмистр. Новый допрос состоялся не скоро. Прежде сам господин Белецкий должен был побывать с докладом у министра внутренних дел.

— В наши сети, наконец, влетела большая птица, — удовлетворенно говорил шеф полиции. — Этот бывший дворянин Орджоникидзе, по нашей картотеке — "Прямой", непримирим и, тем более, неподкупен. Пользуется неограниченным доверием Ленина. Полагаю, должен быть заключен в Шлиссельбургскую крепость.

— Полностью разделяю ваше мнение, — отозвался министр.

11

В среду, десятого октября 1912 года, на Ореховый остров Ладожского озера доставили из Санкт-Петербурга очередную партию каторжан. Все в серых бушлатах, на бритых головах ушанки из шинельной материи, на ногах кандалы.

Теперь всего пути несколько сот шагов. Шлиссельбург — Ключ-город, или, как его в старину называли, крепость Орешек, у самого гранитного берега.

С причала хорошо видна высокая каменная стена, охватившая всю цитадель. В центре низко прорезанные, окованные железом ворота. У ворот полосатая будка часового и такой же полосатый фонарный столб.

Злой волей самодержцев заслуженная русская крепость на Неве превращена в державную каторжную тюрьму. С царя Петра повелось. Он заточил в крепость провинившуюся жену Евдокию. Что великий сделал в буйном гневе, то вырождавшиеся, мелкие, неуверенные в своей судьбе возвели в государственный обычай.

В восемнадцатом веке в Шлиссельбурге томился просветитель Новиков. После него декабристы — братья Бестужевы, Пущин, Кюхельбекер. За ними народники Фигнер, Фроленко, Морозов. Сейчас — преимущественно захваченные на баррикадах участники революции 1905 года и большевики.

Только что сошедшие на остров каторжане еще не привыкли к оковам. Кандалы слишком низко опущены, бьют по ногам. Это раздражает Серго, мешает сосредоточиться. У ворот Шлиссельбурга самое время спросить себя: борец ты или узник с поникшей головой?

Вчера на заседании Петербургского окружного суда прокурор, за ним господин председательствующий долго перечисляли, в чем повинен перед империей Николая Второго член Центрального Комитета партии социал-демократов-ленинцев Григорий Орджоникидзе:

"…В 1905 году перед большим стечением народа открыто провозглашал: "Дзирс Николози!" — "Долой Николая!"

…Бежал с места водворения.

…Противозаконно переходил государственные границы.

…Издавал и распространял нелегальную литературу.

…В целях, направленных на ниспровержение существующего в государстве строя, учредил "Российскую организационную комиссию" по созыву партийной конференции.

…Представлял собой делегата от Тифлисской организации.

…При формировании нового Центрального Комитета вошел в- таковой с обязательством руководить работой в России.

…Посему за совершенные преступления… к трем годам каторжных работ с последующим поселением в Сибирь пожизненно".

— Стой!

Серго вздрогнул, звякнули кандалы.

— В один ряд стройсь!

У стен крепости начальник конвоя пересчитывает каторжан. Сейчас их примет под свою руку начальник тюрьмы остзейский барон Зимберг.

Орджоникидзе сразу оценил: в подражание августейшему монарху этот верноподданный немец носит на мундире значок "Союза русского народа".

Для начала Зимберг приказал:

— Кавказского абрека в четвертый корпус к Сергееву.

Бывший унтер-офицер Семеновского полка Сергеев — особа заслуженная. Под командой полковника Римана он убедительно — расстрелом участников московского восстания — растолковал, что такое "Манифест о свободах".