Ордынский узел - [22]
— Ты, отец, хоть покормил их?
— Кого?
— Ну, женщину эту, Салгар. И ребёнка…
— Какую женщину? Ты же один ночью приполз. Правда, с робятёнком. Вот я и говорю — голоднющая девка такая!
— А баба где? Бабы с нами не было?
— Ни единой! Эх, молодёжь, молодёжь, всё бы вам о бабах да о бабах! А девчонку, говорю, обиходил. Тут за два дома у Проньки-скрипуна намедни молодуха родила, титьки — во! Молочка хоть залейся. Согласилась и нашу покормить.
Я выполз из-за печи и стоял дико озираясь, узнавая обстановку захламлённой бобылевой избы, а сам старик, не умолкая, трещал сбоку:
— Зыбка-то у меня ещё от моих сохранилась, Аринку последнюю качали. Теперь, видишь, пригодилась!
В углу горницы, подвешенная на свежем берёзовом шесте, висела люлька. В ней, укутанная в чистый холстяной обрез, посапывала Салгар-младшая. Кровь бросилась мне в голову, я вспомнил события этой злосчастной ночи, вспомнил, веря и не веря вернувшейся памяти.
— Ну, прости нас, Господи, и помоги! — сказал князь Корней, когда Салгар, уже подорожному одетая, подняла на руки девочку. Корней перекрестился на образок в углу, затем сунул его за пазуху. Не ровён час, сгорит иконка, грех. Перед тем он распушил всю солому из матраса, на котором спала полонянка, добавил сверху несколько попавших под руку тряпиц, и теперь стоял над кучей с горящей плошкой. Мы направились к дверям, и Корней бросил плошку в сухую солому. Огонь сноровисто пополз по жёстким стеблям.
Разгоралось быстро. Из горницы тянулся горький дым, и в проёме дверей виднелись оранжевые сполохи. Всех троих связанных стражников мы перетащили на улицу. Двое из них пришли в себя и грозно вращали глазами, мыча сквозь затычки во ртах.
— Ну, дуйте что есть мочи к забору. Я хвост постерегу, — выдохнул Корней и помахал, приноравливая к руке, мечом, снятым со стражника. Второй меч украшал меня.
Частокол княжеского подворья мы одолели не без труда, но быстро. Первой по веревке с моей помощью прошмыгнула Салгар, затем я, с перекинутым за плечо свёртком, в котором покойно лежала ничего не понимающая малышка. С минуты на минуту должна была подняться суматоха.
Первые крики послышались, едва через брёвна частокола бурно дыша перевалился князь.
— Заполыхало как в печке, — радостно сообщил он.
— Ты-то чего сияешь? Такую красотищу сожжём, да и не дай Бог, людишек кого сгубим ненароком.
— Не-е-ет, отстоят дворец, думаю. Их как мурашей набежало с вёдрами. Да и ветерок подручный, от основных хором.
Мимо нас, затаившихся в конце узкого, не более сажени, проулка, на рысях, размахивая вёдрами и бренча доспехами, пробежали несколько воинов. Ударил, наконец, набатный колокол.
— Не иначе, как с ближайшей башни караульные, — решил я. — Туда, значит, и тронемся.
Дальнейшее представляется мне сплошной полосой невезения. Удача, до сей поры благоволившая двум недоумкам в безумной затее прогулки по княжескому дворцу, либо устала, либо отвлеклась по какому неотложному делу.
Мы взобрались на широкую, в четыре аршина ширины, крепостную стену и Корней привязал конец опущенной понаруже веревки к брусу, обрамляющему бойницу. В глубоком мраке, окружавшем кремль, там и сям появлялись пятнышки света: под звуками набата пробуждались улицы посада. Впрочем, детинец был отделён от ближних домов посада столь протяжённым пустырём, что пожар в крепости при слабом ветре вряд ли мог угрожать безопасности горожан.
А стражники на стене всё-таки еще оставались. И трое выскочили из темноты, когда всё было готово к нашему спуску. Первой попалась им Салгар. Мы разом обернулись на её сдавленный крик. Женщина, выгибаясь всем телом, билась в руках одного из воинов. Он обхватил её сзади и тщетно пытался зажать ей рот. Двое других мечников были уже в трёх шагах от нас.
— Уходи один! — заорал Корней, отбивая мечом выпад первого нападавшего.
Таиться не имело смысла — было слышно, как на подмогу обнаружившей нас троице торопятся, бухая сапогами по дубовым доскам настила, сторожа от соседней башни.
— Уходи, ей уже не поможешь, я их задержу! — Корней полоснул остриём одного из противников. В мерцающем свете приближающихся факелов грудь воина окрасилась чёрным, он вскрикнул и упал навзничь. Время шуток прошло…
Двенадцатиаршинная верёвка закончилась одновременно с крепостной стеной. Еще несколько аршин скользкого глинистого обрыва в ров, окружающий детинец, я катился главным образом на ближайшей к спине части тела, прижав к груди младенца и озабоченный только тем, чтобы не повредить это хрупкое создание Божье, которое казалось мне тем нежнее, что держать в руках грудничка довелось в первый раз.
Воды во рву, на моё счастье, оказалось не так уж и много. Я погрузился по грудь в затхлую тинистую жижу и, подняв свою драгоценную ношу над головой, побрёл к другому берегу. Сзади раздался тяжёлый шлепок, затем что-то просвистело в воздухе, а наверху, где все еще частили удары железа по железу, матерно взвыли несколько голосов. Я понял, что один из противников Корнея совершил свой последний полёт до земли и Корней обрубил веревку, спасая меня и отрезая себе путь к отступлению. Чуток времени теперь у меня был: я уже приближался к крайним домам посада, когда из-под башни вырвалась вереница огней, послышалось всхрапывание лошадей, и, рассыпавшись по пустырю, погоня быстро стала перемещаться за нами.
Бывший княжеский мечник Александр, казалось, наконец-то обрел покой: дом, семья, работа в кузнице. Но однажды купец Рогуля уговаривает его отправиться с товарами в Тверь, взять на себя охрану торгового обоза. Вроде бы ничего особенного, всего лишь обычная поездка по спокойным русским дорогам, всего лишь туда и обратно. Да только не в этот раз. В этот раз он угодит в самое пекло. И бывшему мечнику придется вспомнить все свои навыки: и воина-бойца, и розыскника. И придется ему получить задание от князя Ивана Даниловича Калиты — отыскать реликвию, ценнее которой на Руси не было и, возможно, никогда не будет, за обладание которой любой князь готов на всё что угодно…
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Продолжение приключений Сеньки Козыря и его подельников в Томске — сибирских Афинах.
Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
1537 год, Англия. Полным ходом идет планомерное уничтожение монастырей, объявленных рассадниками порока и измены. Однако события в монастыре маленького городка Скарнси развиваются отнюдь не по сценарию, написанному главным городка Томасом Кромвелем. Его эмиссар зверски убит, обезглавленное тело найдено в луже крови неподалеку от оскверненного алтаря. Кто это сделал? Колдуны, приверженцы черной магии? Или контрабандисты? Или сами монахи? Расследовать убийство поручено Мэтью Шардлейку, горбуну, чей ум способен распутывать самые сложные преступления.
Водоворот событий захлестывает Григория Быстрова и выносит его из тихой провинциальной гавани на оперативный простор – в северную столицу. Петроград двадцатых годов. Жизнь бурлит в эпоху НЭПа: энтузиазм народных масс, показная нэпманская роскошь, комсомольцы, чекисты, трактиры, налетчики, извозчики, бывшие офицеры, контрреволюционные заговоры. Где-то тут гуляет Ленька Пантелеев, шалят другие банды и уголовники-одиночки. Милиции есть чем заняться, и Григорий Быстров оказывается во всё это вовлечен. Но главное, что он должен сделать – спасти мужа сестры от ложного обвинения в убийстве.
1921-й год, НЭП делает первые шаги. Уголовный элемент, пользуясь тем, что молодой советской республике, находившейся в кольце врагов, было не до него, поднял голову: убийства, разбои, кражи, мошенничество. Буйным цветом расцвела воровская «малина». Сотрудник уездной милиции Пётр Елисеев проявил себя в операции по поимке особо опасного преступника и был отправлен на усиление в губернский уголовный розыск. Его наставником стал более опытный товарищ — агент губро Колычев. И в первом же совместном деле сыщики столкнулись с дерзкими преступниками, прекрасными знатоками психологии.
НЭП, новая экономическая политика, породила не только зажиточных коммерсантов, но и большое количество преступников. Вымогатели, грабители, воры всех мастей вооружены до зубов – только что закончилась Гражданская война и деклассированный элемент ещё живёт по её законам. Когда майор российской полиции Георгий Победин оказался в 1922 году, ему пришлось вспомнить опыт «лихих девяностых». «Ревущие двадцатые» не стали для матёрого опера нерешаемой задачей. Если ты по жизни мент и специально обучен продвинутым методам криминалистики, уголовный розыск будет только рад новому сотруднику.