Ордер на убийство - [25]

Снова зашагав вдоль домов, он вышел наконец к перекрестку со светофором. Сейчас он был в опасной зоне, и чем скорее он из нее выберется, тем лучше. Здесь, на этом перекрестке, он может найти спасение, но лишь в одном случае: если у светофора затормозит на красный свет грузовая машина с открытым кузовом. Если ему удастся забраться в кузов, машина вывезет его из опасной зоны. Конечно, такую машину могут остановить в пути. Сделать это может патруль, высланный по сигналу ФСБ, или просто пост ГИБДД. Но у него по крайней мере будет шанс. Да и во время осмотра можно будет попробовать убежать снова.

Встав в углубление между домами, он стал наблюдать за светофором. Редкие машины, большую часть которых составляли грузовики, двигались здесь, пересекаясь, в четырех направлениях. Он стоял, с затаенной надеждой наблюдая за каждой проезжавшей мимо машиной с открытым кузовом. Ведь ему вполне могло повезти. Тяжелые машины с грузом передвигаются по Москве в основном ночью. Но, как назло, когда мимо шли грузовики, горел зеленый свет, когда же машины останавливались на красный – это были или легковушки, или закрытые фургоны.

Был момент, когда огромный трейлер, перевозивший легковые автомобили, подошел к перекрестку, когда горел красный свет. Но, к его отчаянию, тормозить трейлер не стал, а пронесся мимо не задерживаясь.

Наконец он увидел, как к перекрестку подходит многотонный грузовик. Кузов был накрыт брезентом. Светофор показывал желтый сигнал, загоревшийся после красного, и грузовик чуть притормозил. Уловив это, он сделал отчаянный рывок и выбежал на мостовую. На светофоре зажегся зеленый свет, грузовик снова начал набирать скорость, но он успел все-таки догнать его. Ухватившись сзади за борт, подтянулся на ходу и, отогнув брезент, перевалился в кузов. К счастью, здесь была узкая щель между задним бортом и грузом.

Грузовик теперь шел на полном ходу. Отдышавшись, он протянул руку, пытаясь понять, что находится в кузове. Он долго ощупывал шершавую твердую поверхность предметов, скрепленных металлическими, острыми по краям полосками. В конце концов понял: это аккуратно сложенные в сравнительно небольшие штабели кирпичи. Для того чтобы штабели не рассыпались, их скрепили жестяными лентами.

Временами кузов сильно встряхивало, и просто сидеть на днище было нельзя. Чтобы избежать ударов, ему пришлось сесть на корточки, придерживаясь одной рукой за борт.

Сидеть в такой позе было неудобно, но сейчас его никто не преследовал, и он мог спокойно обдумать, как действовать.

Препарат, которым его оглушили, наверняка действовал на память. Но память все же к нему возвращалась.

Лишь сейчас, в машине, он вспомнил, с какой женщиной разговаривал днем в агентстве, – с матерью Юлии Шершневой. Зовут женщину Нина Николаевна Боровицкая. Она просила его взяться за расследование смерти дочери и внука, и он согласился. Потом позвонил по телефону, записанному Юлией на коробке от сигарет. Оказалось, это телефон Стеллы, певицы из ресторана «Яр», они договорились, что вечером встретятся в ресторане, он пришел туда и встретился со Стеллой. Они разговаривали, танцевали, пили шампанское. Подмешать в это шампанское любой препарат для сообщников Стеллы, а они наверняка там были, не составляло никакого труда.

Дойдя до этого места, подумал: все же он многого не понимает. «Яр» контролирует солнцевская преступная группировка, он это знает. Конечно, он допускал, что Стелла может быть как-то связана с братвой – но не больше, чем обычными деловыми отношениями. Они могли давать ей «крышу», она им – деньги. И все. И разговор со Стеллой по телефону, и дальнейшее ее поведение не показывали, что она является активным участником группировки. Женщины-уголовницы так себя не ведут.

Подумал: хорошо, пусть Стелла – исключение. Но на то, что в этом деле замешана братва, не указывают и обстоятельства двух смертей на даче Шершневых. Если бы солнцевские хотели разобраться с семьей Шершневых, они, как и любая другая преступная группировка, действовали бы гораздо грубее. Олега Шершнева, Юлию и ее сына они бы просто расстреляли из автоматов – так, как уже много раз делали это с другими. Когда дело касается разборок, братва не щадит никого: ни женщин, ни стариков, ни детей.

Было еще одно, чего он не понимал. Если допустить, что события этой ночи как-то связаны с тем, что он решил заняться расследованием смерти Юлии Шершневой, – зачем тем, кому это расследование мешало, нужно было прибегать к подставе? Почему они просто не убили его? Ведь после того, как его опоили в ресторане «Яр», он был полностью в распоряжении братвы. В таком состоянии его могли просто посадить в машину, вывезти подальше, пустить пулю в голову и выбросить на ходу. И все.

Хорошо, к этому он еще успеет вернуться. Сейчас же он должен решить, что будет делать, когда грузовик с кирпичами прибудет на конечный пункт. У него с собой нет ни денег, ни документов, ни оружия. Все пути домой или в агентство отрезаны, появиться там он не может, его наверняка ждут засады. Не может он также никому позвонить. Без сомнения, ФСБ, получив сигнал Свирина, взяла на прослушивание телефоны людей, так или иначе с ним связанных.