Ордер на убийство - [24]

Открыл дверцу, вышел из машины. Огляделся. Каким образом он мог оказаться здесь, в чужой машине, рядом с мертвым человеком, он не понимал. Все его попытки вспомнить хоть что-то оканчивались ничем.

Наконец, постояв, вспомнил: днем он был в агентстве. Смутно припомнил, как он о чем-то говорил с Олей и Радичем. И кажется, еще с какой-то женщиной. Но с какой?

Он стоял на пустыре, окруженном спящими домами. Машина, в которой сейчас лежит мертвый майор Кудрявцев, оказалась черной «Волгой». Вгляделся: рядом темнеют баки для мусора, поодаль шумят ветвями деревья. Он не имеет понятия, в каком районе Москвы он сейчас находится. Да и вообще он не знает даже, в Москве ли он.

Постояв, попытался сообразить, что же с ним случилось. Он был в отключке, и кто-то его обобрал. Потом пристроил рядом с убитым майором ФСБ. Подумал: может, часть его вещей просто вывалилась, когда он сидел в машине? А почему нет? Может, даже вальтер вывалился?

Шагнул к «Волге» и тут же услышал где-то за домами шум автомобиля. По звуку машина шла сюда. Повернулся – из-за угла ближнего дома, слепя фарами, вывернула легковушка. Затормозила она почти вплотную к нему, и тут же из кабины с двух сторон выскочили четыре человека. В руках у них были пистолеты, он увидел направленные на него стволы.

– Не двигаться! – услышал он. – Руки за голову!

Классическая подстава, подумал он. Всего людей пятеро, пятый остался за рулем.

Тот же голос сказал с угрозой:

– Руки за голову, кому сказали! Иначе стреляем на поражение!

Положил ладони на затылок.

– Пащенко, проверь его. – Это был все тот же голос, остальные стояли молча.

Вышедший из темноты верзила в свитере и джинсах, сунув за пояс ПСМ, обыскал его. Выпрямившись, сказал:

– Чист.

Теперь Молчанов увидел человека, отдававшего команды. Он был сухощав, с гладким черепом, на котором были видны остатки волос, носом с горбинкой и подбородком с ямочкой. Глаза неопределенного цвета были жестко-внимательными. Человек спросил:

– Кто такой?

– Молчанов Павел. По отчеству – Александрович.

– Чем занимаетесь?

– Я начальник охранно-детективного агентства «Охранник». Простите, а вы чем занимаетесь?

Нижняя челюсть человека сделала несколько движений, напоминающих жевательные.

– С вами говорит полковник ФСБ Свирин. Попрошу показать документы.

– Документов у меня нет.

– Оружие?

– Оружия тоже нет.

– Федор Андреевич, здесь нехорошо, – сказал верзила, осматривающий машину. – Здесь майор Кудрявцев… мертвый.

Свирин резко повернул голову. Бросил:

– Шутишь?

– Федор Андреевич…

Свирин подошел к «Волге». Пащенко, выпрямившись, показал Свирину вальтер, который он держал двумя пальцами за ствол. Взяв у Пащенко пистолет таким же образом, двумя пальцами за ствол, Свирин повернулся к Молчанову:

– Ваш пистолет?

Оружие один к одному напоминало его собственный вальтер. Помедлив, Молчанов сказал:

– Не знаю. У меня тоже вальтер, но нужно проверить номера.

– Юдин, пакет! – Свирин опустил вальтер в услужливо подставленный вторым верзилой целлофановый пакет. Играя желваками, посмотрел на Молчанова: – За что ты его убил?

– Я никого не убивал.

Сказав это, Молчанов вдруг вспомнил: ресторан «Яр». Зеленоглазая красавица Стелла. Неужели во всем этом замешана Стелла?

Свирин некоторое время смотрел в землю. Наконец поднял голову:

– Слушай, ты, ублюдок… Рядом с тобой, здесь, в собственной машине, лежит убитый офицер ФСБ. Прекрасный офицер, один из лучших. Убить его, кроме тебя, никто больше не мог. Понимаешь? Никто! Зачем тебе была нужна его смерть?

Если это подстава, значит, вальтер его, подумал Молчанов. И на вальтере есть следы его пальцев. Его повезут в Лефортово и разбираться долго не будут. Приговор в таких случаях может быть только один: высшая мера. Расстрел.

В следующую секунду он сбил стоящего перед ним верзилу и покатился по земле, к бакам для мусора. Сухо защелкали выстрелы, в голове мелькнуло: если он успеет докатиться до баков и его не убьют, есть шанс уйти. Ударившись головой о бак, скользнул в щель, пополз на четвереньках. Стрельба продолжалась, пули глухо шлепались о баки. Выскочив с другой стороны, бросился в кусты, затем, оказавшись среди деревьев, побежал петляя. За ним бежали, он слышал, как сзади трещат кусты, и прибавил ходу. Он знал, нельзя бежать по прямой, надо как можно чаще менять направление, и, увидев просвет между домами, бросился туда. Кто-то крикнул сзади: «Окружай его!» Выбежав и оказавшись в точно таком же сквере, резко повернул направо. Затем, увидев еще один просвет, – налево.

Он бежал, стараясь экономить дыхание. Судя по тишине, в которой его шаги глухо и упруго били о землю, он оторвался от преследователей. Тем не менее он продолжал бежать, то и дело меняя направление.

В конце концов он выбежал к магистрали. Понял: это Зюзино. Тротуары были пусты, по мостовой лишь изредка проезжали машины. Здесь, на открытом месте, бежать было нельзя, сообщение о нем наверняка уже передано милицейским постам. Если он нарвется на милицию, его тут же задержат. Быстро зашагал вдоль домов.

Минуты через три, услышав звук сирены, мягко лег на тротуар. Проводив взглядом промчавшиеся мимо две патрульные милицейские машины, подумал: вполне возможно, эти машины ищут его.