Орден Розги. Дрессаж - [2]

Мадам Сен-Валери держала своих служанок и пажей в ежовых рукавицах и приучила нас почитать розгу, хотя она сама была напрочь лишена искусности в ее применении. Сначала она секла вполне терпимо, но в конце, как правило, распалялась до неистовства. Не сосчитать, сколько раз за время службы у маркизы я страдала от жгучей боли. Впрочем, даже если госпожа и била слишком усердно, то и лекарство от наших ран она знала превосходное. Целебным пластырем нам служили двадцатифранковые билеты, заживляющие все рубцы от хозяйской розги. Я получила очень много таких подарков, и могла бы скопить целое состояние, если бы не была столь расточительна. Но тут уж ничего не поделаешь, ведь я жила среди людей, которые швырялись деньгами, как грязью, и для которых пятифунтовый билет значил меньше, чем для нас с тобой один пенни.

В конце концов я была вынуждена покинуть маркизу: я больше не могла выдерживать приступы ее раздражения. Конечно, хорошо иметь такую солидную прибавку, но порка теперь происходила слишком часто, ибо ни хозяйке, ни старшей девушке уже ничем нельзя было угодить. По счастливой случайности, моя теперешняя госпожа как раз искала себе еще служанку, ей понравилось, как я делаю прически маркизе, и она взяла меня к себе. Я все еще говорю о ней, как о госпоже, но на самом деле я сейчас прислуживаю ее матери — противной старой карге. А все потому, что я попала в своего рода немилость.

Долгое время мы жили в замке Флорис, расположенном под Туром, и там мы постоянно развлекались и веселились, поэтому время пролетало незаметно. Однако моей госпоже пришлось уехать оттуда, и ты скорее всего еще увидишь ее имя в газетах. Она сказала своим друзьям, что хочет побыть дома, отдохнуть и поправить здоровье, но это лишь отговорка. Ее супруг и мой господин поспешно увез ее и меня из замка и отправил нас вместе сюда совсем по другой причине. Как ты думаешь, какой? Из-за одного веселого и очень секретного клуба, членами которого были и другие дамы. Туда всегда допускались только женщины. А то, как о нем прознал господин — это очень смешная история. В любом случае, нам пришлось оттуда уехать, а хозяин до сих пор гневается.

Ты спрашиваешь себя, чем же таким страшным мы занимались в этом клубе. Так вот, там любили разговоры, платья и розги. Да-да, моя дорогая, это было совершенно обычное флагелляционное общество, где умели применять розгу правильно и делали это со всеми надлежащими церемониями. Женщины практиковали порку во всех мыслимых и немыслимых формах. Пороли других и сами подвергались наказанию. Однажды в одной из высокопарных газет я наткнулась на заметку, где говорилось об отрицательном отношении к «варварскому» применению розог и об отмене телесных наказаний в домах и школах. И я подумала, как же мало знает этот газетный люд! Думаю, что мы с тобой могли бы многое им порассказать.

Ты, должно быть, хочешь узнать, что сейчас в моде. Но все это ты можешь увидеть и в Англии, хотя, конечно, английские дамы не посвящают ей столько времени, сколько французские. А все потому, что англичанки во многих отношениях не столь искушены. Живя в турском замке Флорис, в этом старинном веселеньком местечке, я узнала о моде столько, сколько могла бы усвоить только в Париже. Замок был древним сооружением размером с целый город, и там собралось большое общество. Каждый день женщины появлялись в салоне в новых нарядах, уж не говоря о том, что они надевали в личных покоях. Мне известно, что моя госпожа за время пребывания там потратила целое состояние. В своих комнатах, где ее могла видеть только я, она надевала кружевное белье, вышитые туфли и кружевные чулки. И это нехитрое одеяние стоило таких денег, что их с лихвой хватило бы, чтобы целый год кормить и одевать большую семью.

Граф Флорис не жалел средств, чтобы его гости всегда были довольны. Его замок, расположенный в укромном местечке, на расстоянии многих миль до ближайшего города, был великолепно украшен и обставлен роскошной мебелью. Граф был холост, и, наверное, это объясняет некоторые капризы его гостий, которые не позволили бы себе подобных выходок в присутствии хозяйки.

Комнаты для переодевания в замке были убраны с утонченной изысканностью. На окнах висели голубые портьеры, замечательно сочетавшиеся с мебелью, обитой серебристым атласом. А для того, чтобы эти оттенки не портили цвет женских лиц и чтобы не меркло великолепие туалетов, повсюду были развешаны спокойные белые занавеси, полы и обои тоже были белыми. В эти комнаты всегда было особенно приятно заглянуть ночью, когда все женщины переодевались там в свои вечерние наряды.

Один из нарядов моей госпожи, который она надела на бал, вызвал небывалое восхищение и зависть, поскольку он был прислан ей из Парижа и сшит самой Элизой по фасону, который придумала хозяйка. Ты знаешь, что она смугла, поэтому для своего платья выбрала янтарный цвет; она надела юбку с кринолином, который почти не отличался от тех обручей, что были в моде сто лет назад, когда женщины могли носить каркас на каждом боку. Сейчас от этой моды мало что осталось — только легкие приспособления, чтобы немного поддерживать платье; но, помяни мое слово, нынешние юбки еще превратятся в прежние, по столетней моде, вот увидишь. Подол платья был оторочен кружевом, а в качестве лифа на моей госпоже была новая комбинация, которая одновременно служила манишкой и корсажем. Верхняя часть платья была украшена воланами из желтого атласа с кружевом, и такими же были рукава.