Орден фарфоровых рыцарей - [9]
Выползалы проскальзывали под воротами крепости, но… Сразу у входа сэр Гай и сэр Чау-Чау просто скатывали эти пластилиновые коврики в трубку и закрепляли на манер кренделей. Пехота атаковала стены, но без особого успеха – там держались колли с пуделем. Подумав, Жлоб рассредоточил войска и напал со всех сторон одновременно. Рыцарей было слишком мало, и сэр Нюф дал приказ: «Каждый сам за себя…» В рыцарском понимании это трактовалось так: дерись, как можешь, не жди помощи, не проси пощады и помни – выше смерти только честь! Вопящая орава пластилиновых чертей набросилась на пятерых героев, и закипела рукопашная!
Сэр Льюис наивно надеялся сохранить свою прическу… так он был буквально заляпан пластилином, отчего приходил в еще большую ярость. Он изувечил кучу врагов, но черти хитро заманили его в пластилиновую лужу и, когда бедный пес увяз всеми лапами, бросились на него с тыла. Сэр Кросби чихал на свой внешний вид и дрался более спокойно. Черти взяли его измором. Колли вывел из строя столько врагов, что был просто не в силах повернуть голову или поднять лапу. Но одного из генералов черти так и не смогли у него отнять. Когда же челюсти сэра Кросби наконец разжали, от генерала остался бесформенный кусок пластилина.
Самый страшный бой чертям дал магистр Ордена. Ньюфаундленда трудно вывести из себя, но в гневе он страшен! Черти летели в стороны как щепки. Казалось, что этот черный исполин непобедим! Жлоб Полын-Бурьянов был вынужден бросить в бой свою личную армию амбалов. Это были высокие черные черти с уродливо огромной мускулатурой и самыми зверскими выражениями лиц. Окруженный этими громилами сэр Нюф еще раз прорычал девиз Ордена и бросился на врага. Силы были более чем неравные. Однако когда связанного магистра представили Владыке, его сопровождали лишь четверо амбалов. Четверо! Из пятидесяти! Остальных не мог починить ни один санитар. Сэр Нюф был страшным противником.
Некоторое время спустя жалкие остатки пехоты приволокли Чау-Чау. Благородный рыцарь был буквально упакован в толстый слой пластилина. Как его смогли победить, толком не мог объяснить никто. Бедные черти тряслись, бормотали что-то невнятное и со страхом оглядывались на пластилиновый ком, опасаясь, что оттуда вновь вырвется грозный рыжий рыцарь, похожий на медведя. Но больше всего хлопот чертям доставил… сэр Гай! Маленький рыцарь, как и всякая чистопородная дворняжка, был необыкновенно смел, вертляв и нахален. Сэр Гай обошел все ловушки, не попался ни на одну хитрость, и если не мог нанести очень серьезное увечье, то кисточек от хвостов пооткусывал больше полусотни. Самые ловкие черти буквально сатанели от ярости, безуспешно пытаясь сцапать неугомонного пса. Да, сэр Гай умел драться в толпе! Здесь он был, что называется, в своей стихии. Он путался под ногами, заставляя всех спотыкаться и падать, он кусал все, до чего дотягивался, он ругался на шести языках и, казалось, мог измотать всех, но… Благородный сэр Гай попался на мелочи – цапнул за пятку какого-то генерала и намертво увяз зубами. Тут его и повязали. Правда, генерал остался хромым, пятку пришлось ампутировать, так как сэр Гай не желал с ней расставаться…
Догадка сэра Готварда была правильной. Правда, для исполнения задуманного нужно было растолкать сэра Ля Порта. Итак, на спину ризеншнауцера влез спаниель, на него другой, на вершину пирамиды вскарабкался Роберт. Лемох свесил свой хвост вниз и покрепче уцепился за края банки. Роберт подпрыгнул и, удачно уцепившись за хвост, вылез наверх! У бедного чертенка слезы выступили из глаз, но он все же помог щенку выкарабкаться.
– Я крайне благодарен вам, уважаемый сэр. – Роберт церемонно поклонился Лемоху.
Племянник суперагента очень смутился и тихо пробормотал:
– Ну что вы… Это все мой дядя придумал…
– Сэру Самюэлю я выражу благодарность позднее, – еще раз поклонился Роберт. – А сейчас я должен бежать за помощью.
– Я с тобой, – подскочил Лемох, и друзья вприпрыжку бросились вперед.
В ту же минуту из-за угла вышли остатки «непобедимой» армии пластилиновых чертей. Роберт и Лемох поняли, что пропали! В отчаянии они кинулись бежать, кое-как влезли на стопку книг и встали спина к спине. Отступать было некуда! Пластилиновые черти устало взглянули на них, побросали новых пленников в банку, закрыли их пластмассовой крышкой и спокойно расположились возле маленьких беглецов.
Владыка подсчитывал потери. Из двух сотен пехоты осталось пятьдесят чертей, амбалов всего четверо. От выползал вообще ничего не осталось. Из генералов уцелели только двое, причем один все равно хромой. Из суперагентов – один Сэм. Но он один и был, так что все в порядке. В Великом сражении Самюэль не участвовал, философски заявив:
– Вас всех много, а я один! Если даже генерала убьют, то их еще пять штук останется. А если суперагента? Ну уж дудки!
В другое время за это бы грозил трибунал, но в пылу боя разбираться некогда. Дело оставили на потом.
Жлоб Полын-Бурьянов был чрезвычайно зол. Подумайте только, потери огромны, а ведь билось всего пять рыцарей. Где-то бродят еще четверо, и, значит, война продолжается. Такая победа равна поражению! Моральное состояние войска угнетенное и подавленное. А тут еще вопиющие факты нарушения дисциплины. Суперагент отказался сражаться, а его племянник, похоже, помог бежать фарфоровому щенку. Владыка решил во всем разобраться сразу. В сопровождении двух амбалов он подошел к Роберту и Лемоху и, глядя снизу вверх, грозно потребовал:
