— На войне, как на войне, воевода, и такая напасть может с вами случиться! В этом случае, приказываю корпусу стоять насмерть! Ни шагу назад, ни шагу вперёд, ни шагу в сторону! Для монголов каждый лишний день, каждый лишний час, проведённый на нашей земле, будет им стоить сотен, а может и тысяч жизней их воинов! От бескормицы падёж их коней будет случаться целыми табунами! А пеший монгол без своего коня — это просто мало на что годный кривоногий степняк!
В зале совещаний установилась тишина, все смотрели на меня с немым вопросом во взгляде. Всех присутствующих интересовало, что же за такая напасть случиться с неприхотливой монгольской конницей.
— Это будет вторая часть твоей задачи, Бронислав, которую ты должен будешь решать попутно с продвижением на юг 5–го корпуса. Назовём её «тактикой выжженной земли»! Суть её в том, чтобы полностью зачистить округу от всех припасов и конского корма. Вверенным тебе рейдовым отрядам предстоит уничтожать и сжигать всё, что можно использовать в качестве прокорма, вплоть до соломенных крыш деревенских домов. На пути следования монголов, от Стародуба на Клязьме до Нижнего Новгорода на Волге и Мурома на Оке не должно остаться ни одного куска хлеба, ни самой малой охапки сена! Как это всё устроить вам понятно? — корпусный и ратные воеводы, вытянувшись во фрунт, неуверенно кивнули головами, поэтому я, на всякий случай, решил развить свою мысль.
— Двигаясь по Волге на юг, сразу после того как минуете Городец, начинаете распускать вверенные вам конные войска на «зажитьё». Всё что можете — зерно, скот, долгохранящиеся овощи, при необходимости забираете себе. Людей, местных жителей при случае предупреждаете или просто разгоняете на север или юг, подальше от русел Клязьмы, Волги и Оки. Оставшиеся пустыми веси — сжигаете дотла, со всем тем добром или кормом, коей вы не можете забрать с собой. Эти волости должны превратиться в выжженную землю, где кроме деревьев и снега под ногами нельзя найти ничего съестного, ни для людей, ни для лошадей. Вопросы? — я обвёл внимательным взглядом сидящих за столом воевод 5–го корпуса.
— Всё ясно, государь! Эта наука, пограбить, да пожечь, думаю, не больно уж и хитра — за всех ответил корпусный воевода–5.
— В предназначенном вам оборонительном районе, где только можно, на всех путях ведущих в степь, в том числе и на второстепенных, если у вашего корпуса будут оставаться на это дело время и силы, стройте засечные черты. — Я по — прежнему не садился, продолжая тихонько расхаживать, рассматривая затылки своих замерших военноначальников. — Есть надежда, что монголы загостятся у нас до начала весенней распутицы. В засеках устраивайте засады, без боя их не пропускайте. Монголы будут всеми силами от бескормицы рваться в степь, кони их будут на последнем издыхании, в весенний голод каждый дополнительный день задержки обернётся для них тысячами жизней. И да поможет нам Господь Бог!
Совещание, с перерывом на ужин и обед, продолжалось допоздна. Воеводы были заочно ознакомлены с будущим противником. В последующие дни был выработан план предстоящей военной кампании с монголами. Если кратко, вырисовывался он следующим образом. Предполагалось дать неприятелю возможность поглубже завязнуть в Суздальских лесах, а затем, во встречном бою, желательно под стенами Владимира — на — Клязме, попытаться разбить ордынцев, обратя их в бегство на восток, по льду Клязьмы и далее по Волге. А уже на заключительном этапе, вконец обессиленных и обескровленных монголов, силами свежих засадных ратей добить в Стародубском и/или Гороховецком котле. В частности, эту непростую задачу я возложил на уже полностью переброшенный под Вологду 5–й корпус, состоящий из 3–х ратей или 9 полков. Он будет действовать самостоятельно, оперируя из Вологды. Его цель — перегородить засеками Клязьму в районе Стародуба и Гороховца. Дополнительно 5–му корпусу вменялась задача по тотальной зачистки всей ближайшей округи от любого вида провианта и корма для лошадей.
В середине ноября удалось, наконец, вместе с передовыми частями добраться до города Вязьмы. Не успели мы со свитскими вывалиться из парной, как прямо в предбанник вестовым была доставлена срочная голубиная почта.
— Что там государь? — осторожно спросил Никон, стоило мне лишь закончить чтение короткого послания.
— Херня! — я махнул рукой, указывая на накрытый яствами стол. — Давайте с пылу с жару выпьем и малость закусим.
Выдув по литру пива каждый, и утолив немного голод, я вернулся к доставленному посланию.
— К нашей крайней западной крепости Усть — Вислагорск прибыло имперское посольство. Хотят транзитом через Смоленск проследовать во Владимир — Залесский. К королю Георгию! — хмыкнул я со смехом.
— Князь Юрий уже не первый год состоит в дружеской переписке с германским императором Фридрихом, — заметил всё тот же Никон, улыбаясь.
— У этого нашего доморощенного «короля Георга» уже пятки вовсю дымят, а он посольствами с имперцами обменивается! — моё лицо осклабилось в кривой усмешке, а сам я потеплее укутался в полотенце, некий слабый сквознячок всё же чувствовался.
