— Дадим бой Улайтимуру — шайтану! А захваченный им наш обоз мы вскоре вернём, останемся ещё и с немалым прибытком! — бодрясь, пытаясь держать хорошую мину при плохой игре, проговорил, наконец, начавший приходить в себя Бату — хан. — Немедля собираем всех чингизидов, нойнов, темников на военный совет! Гуюк — хану пока ни о чём не сообщайте, пусть наконец — то доведёт начатое дело до конца и возьмёт этот «Новый город» мангусов!
Весь конечный отрезок зимника до Залесской столицы был залит кровью и усеян трупами. То тут, то там, по обоим берегам Клязьмы, на глаза попадались спалённые сёла и деревни. Немногие из выживших, возвращались из лесных заимок, хоронили павших односельчан, пребывая в полной растерянности. Селяне, видя идущие по следу монголам русские войска, просто не верили своим глазам. Мы пользовались случаем и из знавших местность охотников набирались проводники, их определяли в передовые дозоры.
Весь лишний багаж из обоза был оставлен в укреплённом полевом лагере, а освободившиеся от лишней поклажи сани и повозки на полозьях, сбитые из специальных щитов, теперь превратились в лёгкий и подвижный гуляй — город. Сам лагерь остался под охраной посошно — городовых частей, которые к тому же, немедля, приступили к сооружению засек для полного перекрытия этого наезженного пути на Владимир. Да и к тому же в лагерь ещё больше суток будут подходить арьергардные «волоколамские» 1–й и 2–й корпуса Клоча и Малка.
Двигался авангард крайне медленно, тщательно исследуя местность. Разъезды монголов попадались регулярно, но они и не думали атаковать, по всей видимости, выманивая нас из лесных дорог на открытое пространство перед городом.
Вечером неожиданно к нам пришёл потрёпанный владимирский десятник из какого — то местного боярского конного отряда, оказавшись очень ценным и информированным кадром. Весь его отряд, во главе с боярином, прорываясь из осаждённого Владимира, оказался перебит монгольскими постами и заставами. Выжил только он один, направляясь сейчас в Смоленские земли, в поисках защиты и спасения.
Новости на первый взгляд были чудовищными. Судя по тому, что мне стало известно, было очень похоже на то, что все мои попытки изменить историю Владимиро — Суздальской Руси пошли прахом. «Новый город» Владимира пал, Детинец и Средний город вот — вот, с часу на час, падут!
— А ты, друже Некрас, случаем ничего не путаешь? — первым нарушив установившееся в военной ставке гробовое молчание, прибывший командир 4–го корпуса Мечеслав, — как монголы могли «Новый город» за четыре дня взять?
— По твоим словам какая — то несуразица выходит, — поддержал коллегу Аржанин, вновь обрётший дар речи. — Третьего февраля стали Владимир осаждать, а седьмого февраля уже взяли. Уму непостижимо! Да там мощные высокие стены и каменные башни. Плюс к стенам просто так не подойдёшь — с севера и востока река Лыбедь, а с юга — Клязьма. Пушек и взрывчатки у монголов нет!
— Зимой — то, реки твои, замёрзши, толку от них мало. Вспомни как мы с тобой Торопец, что весь на острове стоит, брали. — Вступил в разговор командир Кричевского полка.
— Не забывай, — сказал Аржанин, — что за стенами много каменных монастырей и церквей, их тоже можно было использовать в оборонных целях, как укреплённые пункты.
И все выжидательно уставились на меня, а я повернулся к Некрасу.
— Докладывай с начала и по порядку, — обратился я к дружиннику, — да за стол наш присядь, разговор обещает быть долгим.
Некрас послушно свалился на лавку, видно было, что он сильно измотан.
— Перво-наперво ответь нам, что тебе известно о великом князе Юрии, и его родне? — приступил я к тщательному допросу.
— Великий князь Юрий оставил в городе своих сыновей — Всеволода и Мстислава, придав им опытного воеводу Петра Ослядуковича. Оставил за старшего своего брата Ярослава Всеволодича, там же и сын Ярослава князь Александр. А сам великий князь отправился на север, куда — то за Суздаль, собирать новую рать против татар. Из других Суздальских городов полки никак не успевали подойти к Владимиру раньше монголов.
— Правильно, — согласился со словами суздальчанина до того молчавший глава СВР, — поистратился князь, сколько ратников под Коломной легло — не счесть!
— А что во Владимире Ярослав Всеволодич делал? — удивлённо спросил я.
— Ярослав Всеволодич по приказу брата успел привести до подхода монголов во Владимир свою Переяславльскую дружину, наверное, потому и в осаде оказался.
Я замолчал, обдумывая этот локальный выверт истории.
— Дальше! — тоном, не терпящим возражений, приказал Мечеслав.
— Бату — хан о том прознал, и послал за владимирским князем погоню, — продолжил дружинник, мельком взглянув на меня, не против ли продолжения рассказа Смоленский государь. — Конный отряд, преследующий князя, хоть и не смог его нагнать, зато овладел Суздалем.
— Как!? Когда!? — раздались изумлённые возгласы воевод.
— Когда — 5 февраля. А как они это сделали — не ведаю.
— Тут и думать нече! — снова прозвучал голос Невзора Обарнича. — Великий князь защитников Суздаля, ведать в большом числе призвал для обороны столицы, вот Суздаль и оголил!
