Опыт присутствия - [29]
Рериха до Солженицына и Сахарова, и я хотел бы смотреть на Россию их глазами. Россия – это моя жена, Катя. Я не могу представить ни одной страны, где могла бы возникнуть такая душа как у моей жены. Где могла бы быть такая безграничная доброта, сострадательность, стремление к пониманию и помощи. Ведь все эти качества должны же на что-то опираться в самой жизни, и эта жизнь проходила именно в
России. Боль страны, ее несправедливость, ее жестокость и звериная жадность, ее хамство и бессердечие, все это порождает великие искупительные качества у настоящих людей. Этих настоящих людей бесчисленное множество в России. Одна из них, моя жена, Катя.
Бескорыстные поиски истины иногда прерывались размышлениями, – а не написать ли что-то такое, что не будет "правоверным", с точки зрения советской власти, и вместе с тем, окажется приемлемым для ее цензуры. То есть просыпалось естественное желание публиковаться и рассчитывать на какой-то гонорар. Такие попытки были возможны в жанре фантастики. На прилавках советского книжного рынка появлялись произведения Ефремова, далекие от идеологической ортодоксии, братьев
Стругацких. И для меня жанр фантастики казался единственно подходящим, из-за возможности иносказания, аллегории, символа.
Вообще-то художественная литература казалась занятием несерьезным.
Чуть-чуть стихов – для души, небольшие аллегорические рассказы. Но в тот период появилась идея фантастического романа, где я мог использовать знакомство с наукой и философией. Меня всерьез тревожили возможности науки и то место, которое она займет в человеческом обществе будущего, я считал, что международные институты должны поставить под контроль некоторые научные направления, таящие потенциальную угрозу. Так появился роман
"Демоны поиска". С ним будут связаны многочисленные хлопоты и разочарования. Рукопись, отправленная в издательство "Молодая гвардия", через месяц вернулась назад с печатью издательства, но без объяснения. Я решил предложить "Демоны поиска" в Волго-Вятское издательство, которое располагалось в Нижегородском кремле. Тогда не сложно было оказаться на приеме у самого редактора. До этого я встречался с ним пару раз в Горьковском Союзе писателей, куда залетал скорее случайно, чем с корыстным умыслом. Он объяснил простую вещь – моя фамилия находится в списках идеологического отдела обкома партии, которые составляет КГБ. "Вряд ли, – сказал он,
– вы получите возможность печататься на страницах горьковских изданий". Что такие списки существовали, мне удалось убедиться несколько позже, но тогда, с рукописью, видимо имелись более простые причины. О них, довольно откровенно, мне поведал еще один директор издательства, в Красноярске.
Попасть в Красноярск меня побудили две причины – надежда в месте, где неизвестно мое "антисоветское" прошлое, пристроить роман, и, конкретное желание заработать в регионе с более высоким коэффициентом оплаты труда. Стремление подработать объяснялось появлением у нас с Катей доченьки – Дины. Своей квартиры не имелось, мы жили у тещи, и я, при всем умении ладить с людьми, чувствовал себя там не вполне комфортно. В Красноярский край я отправился с двумя друзьями по работе – бригадиром секции "В" Лешей
Корсаковым и испытателем двигателей Володей Лютовым. Внутри нас бродили иллюзии и уверенность в том, что подработать с нашей энергией в краю высоких заработков – дело плевое. Красноярск встретил густым желтоватым смогом алюминиевых гигантов расположенных на левобережье. Силуэты зданий по другую сторону холодных вод
Енисея казались погруженными в лимонный сироп. Нам пришлось пожить некоторое время именно в этом сиропе, потому что там были свободные места в гостинице. Они не только имелись, но и стоили значительно дешевле, как раз по экологическим соображениям. Одновременно с поисками работы я отправился на розыски центрального краевого издательства. Вот здесь и состоялась откровенная беседа редактора с наивным претендентом в писатели. Он объяснил, что я напрасно трачу время, пытаясь пристроить довольно объемистую рукопись, что включение в график издания – вещь сложная и требует совсем другого уровня связи с издательством и местным союзом писателей. На мое неуверенное предложение хотя бы прочитать рукопись, редактор, иронически усмехнувшись, ответил, что никто эту рукопись читать не будет. Даже если бы он знал, что перед ним гениальное произведение, то и это ничего не меняет. У них своя очередь на кусок хлеба, а искатели славы пусть обивают пороги столичных изданий, впрочем, и там такая же история. На вратах области литературного соискания славы написано то же, что и у входа в Дантов ад: "Забудь надежду всяк сюда входящий".
Мне неоднократно приходилось убеждаться, насколько это соответствует истине. Попытки заинтересовать Аркадия Стругацкого, закончились безрезультатно, он как ежа отстранил от себя протянутую рукопись, не впустив в прихожую, после нескольких ничего не значащих фраз захлопнул дверь. Даже сын Ивана Ефремова, работавший в экспедиции Мосгидропроекта с моей сестрой, категорически отверг возможность знакомства с рукописью его отцом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».