Опыт о законе народонаселения - [47]

КНИГА ПЯТАЯ XV Учение, изложенное в этом сочинении, не противоречит законам природы; оно имеет в виду вызвать здоровое и крепкое население и размножение, не влекущее за собой порока и нищеты

В предисловии ко второму изданию этого сочинения я выразил надежду, что изложенные мной подробности вызовут возражения, которые будут способствовать полезному разъяснению предмета. Но, несмотря на то, что мой труд обратил на себя общественное внимание, печатно на него мало возражали, а сделанные нападки представляются не столько опровержениями, сколько бесплодным красноречием и бранью, не заслуживающих никакого ответа. Поэтому мне приходится указать здесь на возражения, которые были сделаны мне в частных беседах. Я пользуюсь этим случаем, чтобы указать некоторым лицам их ошибочное понимание сущности моих мнений, и прошу людей, не имеющих времени прочитать все сочинение, просмотреть по крайней мере это короткое его изложение, а не судить обо мне лишь на основании того, что приписывают мне другие.

Первое важное возражение, сделанное против моего учения, заключается в том, что учение это противоречит первоначальному велению Творца – плодиться, размножаться и населять землю. Те, которые делают мне такое возражение, не читали моего сочинения, или обратили внимание лишь на отдельные его места, не уловив самой сущности. Я вполне убежден, что человек обязан повиноваться этому велению Творца, и не думаю, чтобы в моем сочинении нашелся хотя бы один период, из которого можно было бы вывести противоположное заключение, если прочитать его внимательно и в связи с прочим.

Все положительные заповеди Творца подчинены естественным законам созданной Им природы. Религия и здравый смысл не дают нам повода надеяться на то, что эти законы могут быть изменены ради облегчения выполнения какой-нибудь отдельной заповеди. Если бы вследствие какого-нибудь чуда человек мог существовать без пищи, не подлежит сомнению, что земля очень скоро была бы заселена. Но так как мы не имеем никакого основания рассчитывать на такое чудо, то в качестве разумных существ, обязанных повиноваться велениям Творца, мы должны исследовать законы, установленные Им относительно размножения человеческого рода. Рассмотрение этих законов и свидетельство наших чувств убеждают нас в том, что человек не может существовать без пищи, следовательно, если бы мы вздумали исполнять заповедь Творца, не имея средств для прокормления людей, то поступили бы подобно сеятелю, разбрасывающему семена по дорогам, межам и таким местам, на которых, по его мнению, они расти не могут. Кто лучше выполняет благие намерения Творца: тот ли, кто заботливо возделывает почву и сеет лишь то, что может созреть, или тот, кто расточительно разбрасывает зерна по невозделанной земле?

Нужно совершенно не понимать моего учения для того, чтобы считать меня врагом размножения населения. Враги, с которыми я борюсь, – это порок и нищета. Для того, чтобы ослабить действие этих грозных противников, я предлагаю установить между населением и средствами существования такое отношение, которое не вызывало бы борьбы между ними. К тому же, это отношение не зависит от абсолютной численности населения и даже вообще более неблагоприятно в мало населенных странах. Следующее сравнение может пролить свет на этот вопрос. Допустим, что мы посоветовали арендатору лугов развести скот, так как это даст ему возможность увеличить свой доход; всякий согласится, что мы дали ему хороший совет. Но если фермер, следуя нашему совету, увеличит количество своего скота до такой степени, что ему нечем будет кормить его, вследствие чего скот отощает, то фермер, разумеется, поступит неправильно и должен будет винить самого себя. Советуя ему развести скот, мы, очевидно, говорили о сытых и здоровых животных, а не о большом числе больных животных, на которых не найдется покупателя. В нашем совете не было указания на определенное число; снабдить ферму скотом, значит завести такое его количество, которое соответствует размеру данной фермы и плодородию ее почвы, т.е. двум ограниченным величинам. Фермер вправе желать, чтобы абсолютное количество его скота возрастало, и к этому должны быть направлены его усилия. Но нельзя назвать противником размножения скота того человека, который станет доказывать фермерам, что их усилия будут напрасны и даже убыточны, если они начнут увеличивать количество своего скота, прежде чем приведут свои земли в такое состояние, чтобы они могли прокормить его.

Мои рассуждения совершенно тождественны. Я верю, что цель Творца заключается в том, чтобы земля была населена; но я думаю, что Он желает, чтобы она заселилась породой здоровой, добродетельной и счастливой, а не больной, порочной и несчастной. Если под предлогом повиновения велению плодиться и размножаться мы населим землю последней породой и таким образом добровольно подвергнемся всевозможным бедствиям, то лишимся права обвинять в несправедливости божественную заповедь и должны будем объяснять свои страдания безрассудным исполнением священного закона.

В оценке важного значения многочисленного и сильного населения я ничем не отличаюсь от самых горячих его защитников. Я готов признать вместе с древними писателями, что могущество государства должно измеряться не размером его территории, а численностью населения. Я расхожусь с этими писателями лишь в вопросе о том, как получить многочисленное, и притом сильное и здоровое население. Поддерживаемое мной в этом отношении мнение, отличающее меня от этих писателей, мне кажется, вполне подтверждается свидетельством опыта, который представляет лучшее испытание всякой теории.