Опыт о вкусе в произведениях природы и искусства - [5]

Предмет может нас поразить своей необычайностью, а также новизной и неожиданностью; в двух последних случаях к основному чувству примешивается еще чувство дополнительное. порождаемое новизной и неожиданностью.

Вот этим и привлекают нас азартные игры: в них таится постоянная смена неожиданностей. Этим же нравятся нам и салонные игры: в них также кроется смена неожиданностей, вызванная ловкостью в соединении со случаем.

По той же причине нам доставляют удовольствие и театральные пьесы: действие развертывается з них постепенно, они скрывают события до тех пор, пока те не случаются, всегда готовят нам новые неожиданности и часто задевают наше самолюбие, показывая события такими, какими мы должны были бы их предвидеть.

Наконец, мы обычно читаем литературные произведения только потому, что они приберегают для нас приятные неожиданности и восполняют пустоту разговоров, почти всегда вялых и неспособных произвести подобное впечатление.

Удивление может быть вызвано самим предметом или нашей точкой зрения на него, так как мы видим предмет крупнее, мельче или же отличным от того, каким он является в действительности; а иногда мы видим предмет таким, каков он есть, но к нашему восприятию примешивается дополнительная мысль, которая нас поражает. Такова мысль о сложности, о способе или времени изготовления этого предмета, о человеке, его создавшем, или же о каком-нибудь другом обстоятельстве, которое ассоциируется с представлением об этом предмете.

Светоний описывает злодеяния Нерона с хладнокровием, которое нас поражает, почти заставляя верить, что автор не испытывает перед ними никакого ужаса. Неожиданно он меняет тон и говорит: "Мир терпел это чудовище в течение четырнадцати лет и, наконец, сверг его. Все это вызывает в уме различные виды удивления: нас удивляет у автора изменение стиля, новый образ мыслей, изображение в немногих словах одного из величайших переворотов в истории. Таким образом, мы испытываем множество разных чувств, и они волнуют нас, доставляя нам удовольствие.

О различных причинах, способных вызвать чувство

Следует особо подчеркнуть, что чувство, возникающее в пашей душе, редко бывает вызвано одной причиной. Если можно так выразиться, сила и разнообразие чувств зависят от известной дозы причин. Ум должен суметь воздействовать одновременно на несколько органов чувств, и если мы припомним различных писателей, то заметим, возможно, что лучшие и наиболее любимые нами это те, кто умел одновременно возбудить в душе максимум ощущений.

Давайте проанализируем множественность причин, вызывающих чувство. Мы предпочитаем видеть хорошо разбитый сад, а не беспорядочно растущие деревья и вот почему: 1) наш взор не ограничен преградами; 2) каждая аллея едина и является крупным объектом, в то время как при смешении деревьев каждое дерево представляет собой самостоятельный мелкий объект; 3) мы видим распорядок, к которому мы не привыкли; 4) мы ценим затраченный на это труд; 5) мы восхищаемся старанием, приложенным для беспрестанной борьбы с природой, которая пытается все нарушить своим непрошенным вмешательством. Последнее замечание вполне справедливо, так как вид запущенного сада для нас невыносим. Иногда нам нравится труд, вложенный в произведение, а иногда — легкость его выполнения. И хотя при виде роскошного сада мы восторгаемся его великолепием и щедростью владельца, все же подчас мы бываем довольны, когда нам сумеют доставить удовольствие при небольшой затрате денег и труда. Азартная игра нам нравится по следующим причинам: она потворствует нашей скупости, т. е. надежде на приобретение; она щекочет наше тщеславие, вызывая мысль опредпочтении, оказанном нам фортуной, и о внимании окружающих к нашему счастью; она удовлетворяет наше любопытство, доставляя нам развлечение, и, наконец, приносит различные удовольствия неожиданности.

Танцы пленяют нас легкостью, известной грацией, красотой н разнообразием поз, своей связью с музыкой, ибо танцующая фигура кажется как бы аккомпанирующим инструментом; но, главное, они нравятся нам в силу предрасположения нашего мозга, тайно сводящего представление обо всех этих движениях к известным движениям, большинство этих поз — к известным позам.

О случайной связи некоторых идей Почти каждый предмет нравится и не нравится нам с различных точек зрения. Например, итальянские певцы-кастраты не должны доставлять нам большого удовольствия по следующим причинам: 1) Неудивительно, что они хорошо поют: они подобны инструменту, в котором мастер удалил часть дерева, чтобы заставить его лучше звучать; 2) изображаемое ими чувство слишком легко заподозрить в неискренности; 3) сами исполнители не принадлежат ни к тому полу, который мы любим, ни к тому, который мы уважаем. С другой стороны, эти певцы могут нам нравиться, так как долго сохраняют моложавый вид и, кроме того, обладают только им свойственным гибким голосом. Таким образом, каждый предмет возбуждает в нас чувство, состоящее из многих других, которые взаимно ослабляют друг друга, а иногда приходят в столкновение-Часто душа сама создает себе поводы для удовольствия, и это ей особенно удается в силу связей, устанавливаемых ею между предметами. Таким образом, предмет, который нам понравился, продолжает нравиться нам по той единственной причине, что он нам когда-то понравился: мы связываем прежнее впечатление с новым. Так, актриса, очаровавшая нас на сцене, продолжает нравиться нам и в домашней обстановке; ее голос, выразительные интонации, воспоминание об ее успехе, да что я? представление о сыгранной ею роли принцессы, слившееся с представлением о ней самой, — все это вызывает у нас известный комплекс чувств, создающий, порождающий удовольствие.