Опыт о человеке - [6]

О ПРИРОДЕ И СОСТОЯНИИ ЧЕЛОВЕКА ПО ОТНОШЕНИЮ К ОБЩЕСТВУ

I. Вся Вселенная — единая система общества. Ничто не создается

исключительно для себя или исключительно для другого. Совместное

благополучие животных. II. Инстинкт или Разум одинаково способствуют благу

каждого. Инстинкт или Разум действуют во всех сообществах через отдельных

особей. III. Сколь далеко простирается действие инстинкта в обществе.

Насколько дальше идет разум. IV. О том, что именуется состоянием Природы.

Разум, наставляемый инстинктом, изобретает искусства, а также различные

формы общества. Происхождение политических обществ. Происхождение монархии.

Патриархальное правление. VI. Происхождение истинной Религии и Правительства

от одного принципа, от Любви. Происхождение Суеверия и Тирании от одного

принципа, от Страха. Влияние Себялюбия, воздействующего на гражданское и

общественное Благо. Восстановление истинной Религии и Правительства на их

первичном принципе. Смешанное Правление. Различные формы того и другого и их

истинное завершение.

ЭПИСТОЛА III

В различнейших законах и во всем

Одну первопричину мы найдем.

В безумном накопленье лишних благ,

В гордыне, попадающей впросак,

За проповедью или же молясь

Великую должны мы помнить связь.

I. Вселенную связует цепь любви,

Внимание на ней останови,

И цель Природы узришь в свой черед;

Смотри: к другому каждый атом льнет;

Влечет он, потому что привлечен;

Обнять соседа атом обречен.

Вовлечена материя в игру,

Влечется ко всеобщему Добру.

Растенья, умирая, кормят нас;

В растеньях жизнь таится про запас.

Так формы погибают ради форм,

И составляет жизнь для жизни корм;

Так лопаемся мы, вскочив едва,

Пузырики на зыби Естества;

Нет чуждого: часть целому верна;

Душа, на всю Вселенную одна,

Связует всех, восполнив полноту;

Нам нужен скот, и мы нужны скоту.

Все служат всем, никто не одинок;

Цепь держит всех, тая конец и срок.

Неужто для твоих утех, глупец,

Спокон веков старается Творец

И травянистый распростерся дол,

Чтобы олень попал к тебе на стол?

И жаворонок для тебя поет,

Пускаясь в жизнерадостный полет?

Запела коноплянка для тебя?

Нет, не для нас поет она, любя.

Конь верный разделяет на скаку.

Пыл, свойственный красавцу седоку;

Присвоить хочешь ты себе зерно?

Но птицам поклевать его дано.

И, золотой присвоив урожай,

Вола при этом ты не обижай;

Не годен поросенок для ярма,

Но поедает он твои корма.

Медвежья шкура может князя греть,

Но разве в ней не щеголял медведь?

Ты говоришь: "Весь мир я взять могу!"

Однако видит гусь в тебе слугу.

И самомненье вызывает смех,

Забыв о том, что в мире все для всех.

Допустим, в наказанье тварям дан,

Ты для Вселенной разум и тиран,

Твой произвол природа укротит,

Ты будешь добр, и тварь тебя почтит.

Да разве хищный сокол на лету

Голубку пощадит за красоту?

Неужто сойка милует червей,

А коршуна пленяет соловей?

Лишь человек отвел зверям леса,

Потоки рыбам, птицам небеса;

Корысть велит животных нам беречь.

Не стыдно ли на гибель их обречь?

Всех суетный питает меценат,

Он для своих вассалов тороват.

От хищной пасти он спасает скот,

Питаясь плотью тех, кого пасет;

На пастбищах лелеет он стада,

Так будущая множится еда;

Жизнь для животных — беззаботный пир,

Тогда как смертью нам грозит эфир;

Так жизнь всегда для твари впереди,

Внезапно ты умрешь, того гляди.

Животным не дал знания Творец

О том, что приближается конец;

Нам это знанье страшное дано,

С надеждой сочетается оно;

Как смерть нам, беззащитным, ни грози,

Она близка, но не видна вблизи;

Сей странный страх по воле Божества

Лишь, мыслящие знают существа.

II. Инстинкт и разум как бы заодно,

Когда достичь блаженства суждено;

Все существа находят к счастью путь,

С которого не хочется свернуть.

Инстинкт не ошибался до сих пор.

Зачем инстинкту папа и собор?

Конечно, разум нам служить готов,

Но разум лишь является на зов,

Внимая настояньям и мольбам.

Инстинкт же безупречно служит сам;

Цель от рассудка слишком далека,

Но целится инстинкт наверняка,

Он достигает счастья наугад,

А разум на подъем тяжеловат.

Тот вечен, этот временно в пути;

Тот верен, этот может подвести.

Тот действен, этот сравнивать горазд;

Тот в них, а в нас и тот и этот пласт.

Пусть этот выше, тот не так уж плох;

Ум служит нам, инстинктом правит Бог.

Кто учит зверя пищу находить

Так, чтобы яд не мог ему вредить?

Кто учит чуять бурю вдалеке,

Гнездиться на волнах или в песке?

Как без математических наук

Свои проводит линии паук?

Как аист, словно Христофор Колумб,

Над морем выбирает верный румб?

Кто в небесах выравнивает строй,

Хоть птицам все препятствует порой?

III. Бог назначает каждому рубеж,

Чтобы блаженству не мешал мятеж,

И на взаимной зиждется нужде

Благополучье общее везде,

Так в мирозданье связаны навек

Тварь с тварью, с человеком человек.

Какой бы жизнью ни владел эфир,

Живым огнем пронизывая мир,

Была везде в любые времена

Жизнь семенем своим наделена.

Не только человек, и зверь в лесах,

В потоке рыба, птица в небесах,

Любя себя, к другому полу льнут,

Пока в своем единстве не зачнут.

И каждый, пылом сладостным томим,

Потомством утешается своим;

Всем свойственно детей оберегать,

Отец их защищает, кормит мать;

Но вскоре оперяется птенец,

Родительским заботам здесь конец,

И каждый вновь желанием томим,