Опыт моей жизни. Книга 2. Любовь в Нью-Йорке - [7]
– И что? Что это такое?
– Ну, ладно… Кончай притворяться… Ты не знаешь, что такое хгомосексуалист?!
– А мы, что уже на «ты» перешли?
– Кончай притворяться. Ладно, можешь считать, что я пошутил.
– Ну и все-таки… что значит «гомосексуалист»?
– Ты серьезно не знаешь?! Вот это дает! Ну это, когда два мужика, хе-хе, любят друхг друхга в задницу, гы-гы-гы.
– Как? Это как понять?
– Ну трахают друхг друхга в задницу. Понимаешь?
– Нет. Что ты имеешь в виду? Говори нормально, а не иносказаниями.
– А я и хговорю нормально. Любят друхг друхга в жопу! Как тебе еще сказать? Я тебя как-нибудь повезу в хгомосексуальный клуб, сама увидишь, может, поймешь. Короче! Не хгомосексуалист я. Это была шутка. Но звоню я тебе с интересным предложением.
– С каким?
– Давай сделаем фиктивный брак. Ты выйдешь за меня замуж, я получу американские документы, заплачу тебе пять штук. Идет?
– Пять чего?
– Ты не знаешь, что такое «штука»? Ну, ты даешь! Откуда ты приехала?
– Это ты откуда приехал? Я приехала из Союза и говорю по-русски.
– Все ясно с тобой.
– Что тебе ясно? Что ясно? – я презирала его со своей стороны не меньше, чем он меня со своей.
Мы взаимно презирали друг друга.
– Ну хорошо, ты подумай, я тебе еще позвоню.
Не прошло и часа, как Игорь перезвонил снова. – Ну что, ты подумала?
– О чем? – не сразу вспомнила я.
– Ну о браке. Фиктивном.
– А-а-а, а что для этого нужно?
– Ну, нужно, чтобы у тебя был американский паспорт или хгрин-карта.[8]
– Паспорта американского у меня нет, грин-карта есть.
– Ну и нужно состоять со мной в браке около двух лет, возможно, понадобится еще третий хгод. Отложи на всякий случай три хгода.
– Три года?! А если я завтра встречу свою Любовь, я не смогу с ним расписаться?
– Чех-го-о? Кого встретишь? – голос Игоря стал пронзительно писклявым и насмешливым. Лю-ю-бо-о-овь! – передразнил он. – Какая любовь! В современном мире есть секс, есть бардаки и есть травка. Все остальное люди себе сами придумали. Знаешь, есть анекдот: любовь придумали евреи, чтобы не платить деньхги.
– Мне тебя жаль – сказала я.
– А ты себя пожалей: сидишь там, в четырех стенах, капусту не рубишь, да еще у тебя ребенок маленький. (Про ребенка я специально рассказала Игорю, надеясь, что это отпугнет его и он перестанет звонить.) Кому ты нужна со своей любовью?
– Только при чем здесь капуста? – не поняла я.
Игорь опять разгоготался своим пронзительным писклявым смехом.
– Не хговори мне, что ты не знаешь, что такое рубить капусту! – почти пропищал он.
– Не знаю, – спокойно, с полным сознанием своего достоинства ответила я.
Ишь, решил меня чем стыдить: я, видите ли, не знаю, что такое «рубить капусту». Надо же!
– Рубить капусту, это деньхги делать. Поняла?
– Ну поняла.
– Да-а-а… тяжелая ждет тебя жизнь.
– Ты считаешь, что, потому что я не делаю денег и у меня маленький ребенок, меня никто не полюбит никогда?
Ну, может, какой-нибудь инвалид отъехавший и полюбит тебя кохгда-нибудь. Все в жизни бывает. Только тяжело тебе будет такого найти. Вот о чем я.
– Отъехавший? Куда отъехавший? – меня страшно бесили как сам Игорь, так и эта его циничность. И эта вечная манера говорить какие-то непонятные мне слова с таким умным видом, как будто это не он был шпана из подворотни, а я была – неуч и бездарь, не знавшая элементарных азов русского языка.
– Отъехавший? Это значит чокнутый немного, тю-тю. Вот, как ты, например.
– То есть меня может полюбить только чокнутый? – Все же он смог сделать мне больно, этот кретин.
– Не пойми меня неправильно: выступить с тобой каждый захочет, но я не об этом. Ты же хговоришь о лю-юб-ви-и! Кто повесит тебя на свою шею, да еще вместе с маленьким ребенком?! Какая любовь, бля!
– Выступить? Где выступить? Здесь есть русские театры? – заинтересовалась я.
И опять насмешила Игоря.
– Ты не знаешь, что такое «выступить»?! Хгде ты росла? Я хотел бы побывать в том ухголке Советского Союза, где выращивают таких отъехавших девчонок! Трахнуть тебя, бля, каждый захочет!
– Знаешь что?! Ты, кажется… забываешься. Иди-ка ты… Я повесила трубку. Не могла сдержать раздражения, которое Игорь вызывал во мне. В то же время мне было жаль Игоря. У каждого своя правда. Для Игоря своя правда, для меня – моя.
Просто налетают фрагменты, словно видения, – коснутся души, душа подымет голову, а видение уже исчезло, будто оно призрак.
Не прошло и двух дней, Игорь позвонил опять, как ни в чем не бывало, как будто это не его я послала накануне и, кажется, он даже ничуть не обиделся.
– Ну что, отъехавшая! – говорит он в трубку. – Все сидишь взаперти, любви ждешь? Сиди, сиди. А я только что из борделя!
Вмиг я почувствовала раздражение, с трудом удерживала себя, чтобы не нагрубить ему и не бросить трубку.
– Зачем мне знать про твои бордели? – не очень приветливо сказала я.
– Ох, какой расто-о-рч! Такие корейки, бля! Такие отсосы делают! Это можно умереть от удовольствия!
Моя первая реакция: возмущение – как он смеет говорить со мной так! Затем – смущение: зачем я все это слушаю, надо бы повесить трубку. Следом за этим: любопытство – это уникальный шанс узнать подробности «шикарного секса», и с Игорем, которого я презираю, я могу узнать все, что меня интересует о сексе, а именно – что есть в понятии мужчины шикарный секс. Поэтому я не повесила трубку, а продолжала слушать, не смея, однако, задавать вопросы. Игорь сам все рассказывал.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
«…Интересно положить под лупу любую человеческую жизнь и рассмотреть ее по атомам и молекулам. Затем взглянуть на полотно той же жизни с большого расстояния. Ведь жизнь человека, как живое растение: смотришь со стороны – как будто зеленый листок, а под микроскопом… совсем по-другому каждая клетка этого листка открывается…».