Опьяненные свободой - [12]

Эта ночная смена была у Гафарова далеко не первой, и в работе он разбирался. А самое главное — когда-то он же все это и строил.

— А я, что ли, виноват? — заорал бригадир. — Их из армии сразу мне! На, Чертко, работай, ты у нас специалист!

— Оставь на полигоне, потренируйтесь.

— Да?! А на что жить потом? За полигон не платят!

— Инструкторские ты, между прочим, получил, — напомнил Гафаров. — А они — ученические. Ничему их не научил, в карты играли на полигоне. Так что действительно ничего не заработаете. И брак на вашей бригаде есть.

Ремонтники остановились и угрюмо замолчали. Разговор получился каким-то нехорошим.

— Выполните график — и пожалуйте на полигон, — добил Гафаров. — Тренируйтесь днем, раз уж руки не там выросли. А ночью зарабатывайте бешеные деньги добросовестным трудом. А я проверю, чтоб работы были выполнены качественно, полностью, в срок. Вот так.

— И откуда вы, командиры, выродились такие? — зло пробормотал бригадир. — Зверье. Ребята в ночную загибаются под трубами, перекурить некогда…

— Заткнись, — устало посоветовал Гафаров. — Мы командирским составом хронометрировали все ваши работы. Ваш научный руководитель попросил, еще в самом начале. Отсюда и появились ваши нормы и графики. Уж поверь мне, они вполне реальны.

— Ага, нашли на ком хронометрировать! Вы же все спортсмены, специально подобраны, натренированы! А мои…

— Да на вашем месте вообще работали девочки из роты снайперов! — оборвал Гафаров. — У вас же ни одной стальной детали нет, все легкое, один пластик. Неужто мужикам за девчонками не угнаться? Так что за работу… трудяги…

Он подхватил блок-вставку, закинул на плечо и без разговоров пошел в техкоридор. Его манекенное лицо, как обычно, ничего не выражало, но чувствовал он себя отвратительно. Он не сомневался, что заставит рабочих двигаться с должной скоростью. Но разве цель командиров — заставлять? Не любят ребятки Город, не любят работать, не любят командиров, а после таких вот мероприятий начинают тихо ненавидеть. И работать они станут, только чувствуя жесткую руку на шее, только ежась под ледяным взглядом в спину. А как жить иначе? Ну, командиры живут и работают совсем по-другому. Помнится, во время хронометража на этом же самом участке такое веселье было… но бригадир прав, если честно. Командирский корпус — элита. Найденные среди многих тысяч, тренированные на мгновенные действия, живущие совсем в иных ритмах…рядом с ними обычные люди казались сонными мухами. И что? Всех тренировать по командирским стандартам? Все не подойдут. В командиры мало кто годится. А остальных, вот эту вялую, огромную, тупую толпу — их куда? В данном случае — всех квартирантов с Рудника, всех «членов семей», всех временных рабочих по направлению от институтов… да почти всех вообще? Скажем так: всех, кроме командиров? Появляется закономерный вопрос: а сохранятся ли сами командиры в светлом послезавтра Города? Как только отменят диктатуру командирского корпуса, вся эта масса навалится сразу. Свободное демократическое самоуправление Города — смерть командирского корпуса. А ведь смена режима уже близко! Город построен, функционирует, заканчиваются последние регулировки… запретить переход к самоуправлению? То-то все обрадуются такому светлому послезавтра! Нет, никакой, даже самой замечательной, диктатуре в Городе не место. Навязывать светлые идеалы силой?! А ведь хочется… а нельзя. История учит — нельзя. А как иначе?!

В глубокой задумчивости Гафаров включил связь. Где-то в кольце обслуживания трудился в ночную смену Володя Чученов, его друг. Строил Единый Коллектив светлого послезавтра.

— Володя! — грустно сказал Гафаров. — Найдется ли командирскому корпусу место под солнцем в светлом будущем Города?

Невидимый Чученов вздохнул:

— Надо что-то делать, чтоб нашлось. Как Городу без нас! Я-то над другим размышляю. Найдется ли самому Городу место под солнцем — вот вопрос! А, командир?

10

Они встретились в исполкомовском кафе. Они всегда встречаются здесь, сколько я их знаю — идущие на смену командиры и возвращающиеся с «поля боя». Это место полюбилось всем командирам. Стандартные пищевые автоматы, цветы, потоки света — все как обычно, как везде, но здесь почему-то еще и уютно. Так ясно же, почему! Потому что сюда приходим мы, командиры, краса и гордость Города! Конечно, кое-где по Городу шипели:

— Блат, коньячок в кофе…

Вот только пищевые автоматы и несгибаемые аскеты вроде Гафарова исключали и первое, и второе, и не только в нашем кафе, но и повсюду в Городе.

«Краса и гордость» после ночной выглядели неважно. Володя Чученов задремал в кресле. Даже друг его, «железный командир», слегка поник. Я не сразу понял, что это не усталость. Зато почувствовали остальные. Пожалуйста — все в сборе! У боевой пятерки Кузьмина такой инстинкт: мгновенно сбиваться в команду, к плечу плечо, и скалить зубы на весь враждебный мир, едва почуют опасность. Профессионалы. Интересно, что у них произошло? Вот лидер-один, Саша Кузьмин, что-то предложил, все закивали и задвигались, направились к выходу… а мы остались. Что ж, не стоит забывать, что они — боевая пятерка, то есть не только командиры, но и офицеры космических войск, секретность на много нулей.