Опрокинутый горизонт - [55]

– Сейчас я дам вам ценный совет. Не теряйте времени на вопросы, ответы на которые вам заранее известны.

Флинч повернулся к Люку, как будто тот вдруг заинтересовал его куда больше, чем Джош.

– Теперь о влиянии электроволн на опухоль. Что касается энцефалограмм, то я никогда не слыхал ни о чем подобном. Завтра я осторожно расспрошу об этом одного из моих лучших друзей-нейрологов. Бергеру ничего говорить не стану. А теперь, – продолжал Флинч, – я просил бы вас не превращать – по мере возможности – эти встречи среди полей в правило. Не то чтобы мне было неприятно ваше общество, просто, если так будет продолжаться, я окончательно превращусь в курильщика.

Он зашвырнул сигарету подальше и пригласил друзей в свою машину.

* * *

Начались ежедневные сеансы.

Как только Центр покидал последний из их коллег, Джош прыгал в машину Люка и мчался за Хоуп.

В лаборатории ее сразу сажали в кресло с откидывающейся спинкой, позаимствованное в комнате отдыха. Люк надевал ей на голову шлем, и начиналась запись, длившаяся ночь напролет. Хоуп часто засыпала. Тогда Люк записывал ее сновидения, думая, что потом, когда в кресло усядется Джош, все повторится… Он от всей души надеялся, что это произойдет очень нескоро.

* * *

В конце месяца Хоуп отказалась от предложенного Джошем контрольного сканирования. От электричества ей полегчало, возникло даже ощущение, будто приступы головной боли повторяются реже. Люк бессильно наблюдал за необратимым развитием опухоли, разраставшейся неделя за неделей; участки мозга Хоуп гасли на экране, как при аварии на электростанции ночью гаснет свет в одном квартале, потом в другом… С Джошем он об этом решил не говорить.

* * *

Случались дни, когда Хоуп было трудно пошевелиться. Порой она теряла равновесие. Тогда ей казалось, что лофт качается на волнах разъяренного моря. Она хваталась за все, что подворачивалось под руку, и на коленях ждала, пока кончится болтанка, мечтая о спасательной шлюпке.

* * *

Потом выдались две спокойные недели, совпавшие с запоздалым бабьим летом. Хоуп снова захотелось наводить порядок, к ней даже отчасти вернулся аппетит. Она сильно исхудала и теперь, поглядев на себя в зеркало, решила заняться собой.

Она купила на воскресном блошином рынке три кулинарные книги и решила, что никогда не поздно избавиться от дефекта, который она считала наследственным: ее мать, насколько она помнила, не имела ни малейшего вкуса к готовке.

Сначала она потчевала Джоша несъедобными ужинами, потом дело пошло на лад, и наступил вечер, когда Джош попросил добавки.

Хоуп отказала. Наслушавшись похвал своим новоявленным кулинарным талантам, она решила оставить немного еды, чтобы порадовать Люка.

* * *

В следующий уик-энд, воспользовавшись хорошей погодой, она пригласила Люка и Касуко на пикник и все утро посвятила готовке. Меню состояло из пирога с оливками, паштета с овощами, запеканки, салата и пирога с айвой. Для успеха своего амбициозного проекта она поминутно заглядывала в свежую книгу рецептов Жюли Андриё. Результаты ее стараний имели ошеломительный успех.

Наступило время целительной сиесты, но тут Люк смутил всех неожиданным вопросом:

– Ты хочешь, чтобы после криогенизации была устроена какая-то религиозная церемония?

Касуко что было мочи пнула его в икру носком туфли. Будь у Джоша револьверы вместо глаз, Люк был бы застрелен на месте. Хоуп оглядела всех троих и расхохоталась.

– Если бы понадобилось как-то по-другому назвать деликатность, ей дали бы твое имя, – сказала она Люку. – И все же это хороший вопрос. Я еще не думала об этом.

– Можете обвинять меня в жестокости, но я знаю, что Джош будет неспособен принять решение, а значит, его примет твой отец.

– Ты прав, – согласилась Хоуп, – об этом и речи быть не может, ведь на него повлияет Амелия. По-моему, лучше всего будут нормальные похороны. После похорон моей матери я то и дело сбегала из церкви и понятия не имею, как все это происходит – в реальной жизни, а не в кино.

– Мне отвратителен этот разговор! – не выдержал Джош.

– Как будто смерть сама по себе не отвратительна! – усмехнулась Хоуп. – Креститься мне, что ли?

– С какой стати? Тем более что это не так-то просто.

– Может, объяснить священнику мою ситуацию? Я поделюсь с ним своими духовными сомнениями, и, если церемония окажется радостной и приятной, он приобретет новую прихожанку. Никто не будет внакладе.

– Вряд ли священник будет так же циничен, как ты.

– Тогда месса! На нее не приглашают. Давайте ничего не говорить святому отцу, так лучше, а то с него станется удвоить порцию облаток. Не кривись, терпеть не могу, когда тебе изменяет чувство юмора. Итак, решено: скромная дружеская месса в ближайшее воскресенье. После этого мы побалуем себя славной пиццей.

Джош согласился, но все-таки наградил Люка испепеляющим взглядом, а тот в ответ просто пожал плечами. Он не чувствовал за собой никакой вины.

* * *

Вечером Хоуп так мутило, что она не могла даже близко подойти к кухне. Стоило им вернуться домой, пол стал уходить у нее из-под ног и буря не унималась.

Она устроилась в кресле у приоткрытого окна и заставила себя медленно вдыхать и выдыхать, чтобы не поддаваться панике, нараставшей по мере усиления качки.