Оперативное вмешательство - [96]

Сказать честно, Ольга поставила меня в тупик. Вот ведь добрая душа – не о себе подумала, а о несчастной кузине, да еще и британской. Сидит сейчас передо мной и в волнении кусает губы, дожидаясь моего ответа. С другой стороны, у нас тут уже столько разных брошенных котят, что еще одну британскую принцессу мы прокормим без особого труда. Да и честные, умные и добрые люди нам тоже нужны, ведь еще неизвестно, в какой ситуации пригодится тот или иной человек.

– Хорошо, – сказал я после некоторых раздумий, – допустим, я согласен принять участие в судьбе вашей кузины. А теперь скажите, как вы себе представляете это событие. Мы приходим в Букингемский дворец и говорим: „Здравствуйте, Виктория Эдуардовна, мы за вами“?

– С вашего позволения, Сергей Сергеевич, – улыбнулась Ольга, – у нынешнего британского короля первое и самое главное имя, с которым он ассоциирует свое „я“ – это Альберт. Просто они было сочтено слишком немецким, и поэтому мой дядюшка был коронован под своим вторым именем как Эдуард Седьмой, а не как Альберт Первый. Следовательно, и к Тори надо будет обращаться „Виктория Альбертовна“.

– На будущее учту, – сказал я, – и, кстати, если уж речь зашла о вашем британском дяде, то скажите, что вы лично о нем думаете.

– Дядя Берти – очень хороший человек, – убежденно сказала Ольга. – Он незлоблив, легок характером и, в отличие от своей матери, не испытывает особой ненависти к России. Честно сказать, он был бы рад, если бы отношения между нашими державами улучшились до дружеских. Да только британский король – монарх не самовластный, определяющий политику своего государства, а конституционный, ограниченный в своих полномочиях набором так называемых королевских прерогатив.

– И в то же время его маменька, королева Виктория, вертела британским Парламентом и премьер-министрами как хотела, – хмыкнул я, – из чего следует, что у вашего дядюшки отсутствуют не возможность оказывать влияние на политику, а ясные цели такого воздействия и осознание важности текущего момента.

– Быть может, вы и правы, – пожала плечами Ольга, – да только и я сама в политике разбираюсь не особенно хорошо, так что ничего не могу вам сказать. Сказать честно, в этом предмете не особенно хорошо разбирается даже Ники, несмотря на то, что он больше десяти лет занимал должность Императора Всероссийского.

– Именно поэтому мы его и отставили, – сказал я, – для монарха такое свойство является признаком полной профессиональной непригодности.

– Но Мишкин, то есть Михаил, тоже совершенно не разбирается в политике, – возразила Ольга, – но вы все равно сделали его императором.

– У Михаила есть и способности и желание научиться всему, что необходимо для этой работы, – ответил я, – а вот про Николая нельзя сказать ни того, ни другого. Впрочем, это не имеет никакого отношения к обсуждаемому нами вопросу. Если уж мы пойдем в Букингемский дворец спасать вашу кузину от бесцельного существования, то следовало бы совместить приятное с полезным и включить в эту операцию задушевную беседу с вашим дядюшкой Берти, раз уж он такой хороший человек как вы говорите. Поскольку он сейчас находится на излете своего жизненного пути, за отведенный ему срок он просто не успеет перебить послевкусие от правления своей матери, и если нам удастся договориться до чего-то большего, чем простое выражение взаимных симпатий, я намереваюсь сделать ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

– Вы намереваетесь предложить дядюшке Берти вторую молодость? – с интересом спросила Ольга.

– Не только ему, но и его супруге – ответил я. – Но, как я уже говорил, сие предложение будет зависеть от поведения самого британского короля. Как вы думаете, Ольга, в какое время и куда в Букингемском дворце нам лучше явиться, чтобы застать королевское семейство в сборе, и чтобы при этом поблизости отсутствовали посторонние за исключением лакеев? А то было бы нежелательно врываться в королевскую спальню, ведь это визит вежливости, а не ночной арест.

– Да, в королевскую спальню врываться нежелательно… – подтвердила Ольга. – Каждый день в пять часов вечера королевская семья пьет чай в Белой гостиной. По средам на этом мероприятии присутствует еще и премьер-министр, но сегодня, как я понимаю, в нашем мире идет пятница. И еще, Сергей Сергеевич, хорошо бы взять с собой Ники, ведь его судьба наверняка является предметом пересудов в британском обществе, и живой и здоровый отставной русский монарх в нашей компании сразу настроит короля на деловой лад.

– Вот это вы придумали неплохо, – сказал я, – а еще говорили, что не разбираетесь в политике. Вы сами поговорите со своим братом или мне придется взять эту обязанность на себя?

– Я с ним уже разговаривала, когда обсуждала возможные перемены в судьбе Тори, – ответила Ольга, – и он мне обещал свое полное содействие. Сначала я хотела пойти к вам с этим вопросом вместе с ним, но Ники, откровенно сказать, вас побаивается, и потому мне пришлось совершить этот визит без него.

Я запросил у энергооболочки текущее время в нужном нам мире и сказал:

– В таком случае, если мы хотим провести эту операцию прямо сегодня, не откладывая в долгий ящик, то в нашем распоряжении имеется около полутора часов. Жду вас с Николаем Александровичем через означенное время на площади у Фонтана, форма одежды парадная, настроение боевое…