Оперативно-розыскная деятельность: совершенствование форм вхождения ее результатов в уголовный процесс - [33]

Результаты ОРД могут представляться в орган дознания, следователю, в производстве которого находится уголовное дело, в суд, а также использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств, или ведомственными нормативными актами, которые содержат дополнительные гарантии соблюдения прав и законных интересов граждан (см. Инструкцию о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд).

Первоначально необходимо определить отраслевую принадлежность оперативно-розыскных мероприятий, которые могут использоваться в уголовно-процессуальном доказывании. Мы полагаем, что с того момента, как закон позволил использовать результаты ОРД в процессе доказывания и регламентировал судебное санкционирование некоторых из них, а стало быть, породил определенные уголовно-процессуальные отношения по поводу и в связи с ОРД, определил место, процедуру процессуального оформления оперативно-розыскных мероприятий, порядок и условия их использования в качестве доказательств, все это должно регламентироваться в уголовном процессе и исключительно нормами УПК РФ и отдельного федерального закона[146].

Подход законодателя к проблеме допустимости использования результатов ОРД в уголовном процессе вполне закономерен. Таким путем идут многие страны, столкнувшиеся с организованной преступностью, в борьбе с которой обычный процессуальный механизм запаздывает, не позволяет своевременно и полно обнаружить и зафиксировать сведения (фактические данные), необходимые для раскрытия преступления, и является неэффективным.

ОРД наиболее приближена к фактам совершения преступления, и во многих случаях только благодаря применению технических средств записи в ходе оперативных мероприятий до суда можно «довести» сговор соучастников, вымогательство, шантаж, а также действия организатора преступления, который нередко остается в тени[147].

Но в то же время оперативные сведения, полученные вне процессуальных условий и гарантий, не обладают достоверностью, которая обеспечивает доказательствам уголовно-процессуальный порядок их получения. И в этом смысле дискуссионным остается вопрос о нормативном закреплении оперативной информации в системе фактических данных по уголовному делу.

В новом уголовно-процессуальном законодательстве называются следующие виды источников доказательств: показания свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, эксперта, заключение эксперта, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий, иные документы, а такой источник доказательств, как акт ревизии или документальной проверки, не назван. Это совершенно непонятно и вряд ли вызвано принципиальными причинами.

Таким образом, вопрос о количестве источников доказательств предпочтительнее решен в УПК РФ. Эта совокупность источников фактических данных образует систему уголовно-процессуальных доказательств, и всякое появление нового доказательственного средства может идти по двум направлениям: путем либо расширения перечня источников, т. е. включения в него 11-го по счету вида доказательств (и далее по возрастающей), либо сохранения перечня, модифицируя существующий вид доказательств.

Конструктивна точка зрения Л.М. Карнеевой, которая считает, что запрета использования оперативной записи в уголовном процессе не было и до 1990 г. Напротив, начиная с момента решения вопроса о возбуждении уголовного дела и до завершения расследования предлагается его оперативное обеспечение, а использование при этом видео- и звукозаписи позволяет интерпретировать такие материалы в источники доказательств.

Именно в таком качестве (как самостоятельный источник доказательств) и следует рассматривать материалы звуко-, видеозаписи и кинофотосъемки, о которых говорится в Законе СССР «О внесении изменений и дополнений в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик» и ст. 6 ФЗ об ОРД. Так, в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий используются информационные системы, видео- и аудиозапись, кино- и фотосъемка, а также другие технические и иные средства, не наносящие ущерба жизни и здоровью людей и не причиняющие вреда окружающей среде.

В соответствии со ст. 89 УПК РФ «Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности» «в процессе доказывания запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам настоящим Кодексом». Таким образом, законодатель констатирует, что любая информация, полученная посредством оперативно-розыскных мероприятий, может стать судебным доказательством только в том случае, если «войдет» в уголовное судопроизводство процессуальным путем. Пока такой путь не использован, она остается вне процесса, имея сугубо ориентирующее значение. Ибо не может быть «непроцессуального пути в процесс»[148].

При применении технических и иных средств с неизбежностью возникает проблема с процессуальным статусом аудио-, видео-, кино- и фотоматериалов, получаемых оперативным путем и используемых в доказывании. Ее правильное решение необходимо, в частности, для того, чтобы определить порядок введения этих материалов в процесс, приобщения их к делу и дальнейшего исследования.