Операция «Хаос» - [59]

И еще… и еще… Эти странные слова в последней главе Евангелия от Иоанна:

«Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус, и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст тебя?

Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что? Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока прииду, что тебе до того? ты иди за Мною. И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока прииду, что тебе до того? Сей ученик и свидетельствует о сем и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его».

Мне были непонятны эти слова, и я не уверен, что их понимают и ученые-библеисты (безотносительно к тому, что сами они утверждают). Конечно, именно здесь берет начало легенда, что Господь наш совершил нечто, чего никто, кроме Иоанна, не знал. Совершил что-то, о чем не поведал другим церквям — петристским и схожим с ними. Это деяние в конце концов станет известно людям и поведет человека к новому помыслу Божьему. Возможно, нынешний культ иоаннитов целиком и полностью зародился в текущем столетии. Но иоанниты трубят, что этот культ тайно существовал уже две тысячи лет.

Это утверждение почти неизбежно ассоциируется с миром потустороннего.

Гностицизм, меняя название, существовал издавна. И всегда считался еретическим течением. В своей первоначальной форме (вернее — формах) он представлял собой попытку растворить христианство в мешанине тайных восточных культов, неоплатонизме и колдовстве. Предание возводит его возникновение к Симону-магу, упоминавшемуся в Восьмой главе Библии и воспоминания о котором приводят ортодоксов в неподдельный ужас.

Современный иоаннизм обрел сомнительную честь, воскресив это древнее, от зари времен, религиозное течение и заявляя, что оно не было ошибкой, а напротив, несло людям высшую истину. Собственно, они утверждают, что Симон-волхв был не извратителем Библии и религии, а пророком.

Насколько вероятно, что все это правда? Может быть, мир действительно стоит на пороге царства Любви? Не знаю. Откуда я могу знать? Но, поразмыслив (причем петристская церковь сыграла не меньшую роль, чем мои эмоции), я решил, что учение иоаннитов — ложь. То, что иоаннизм приобрел такое широкое распространение, я просто отнес на счет столь свойственной человеку тяги к иррациональному.

Так же проста община правдоискателей, исполняющая свои ритуалы и предающаяся различным размышлениям там, где им ничто не помешает. Община притягивает пилигримов, которые нуждаются в крове, заботе и пище. В том же нуждаются священники, псаломщики и другие. Храму (это более точное название, чем «собор», но иоанниты настаивают на «соборе», чтобы подчеркнуть то, что они являются христианами) необходимы денежные поступления.

Как правило, поступают значительные пожертвования, и эти деньги оказываются в умелых руках. Зачастую вокруг первоначально уединенного храма вырастает целый город. Так возник и Силоам, куда я направлялся.

Просто. Банально. Почему у меня возбуждают беспокойство сведения, известные любому читателю ежедневной прессы? Может, я размышляю над этим, просто чтобы не думать о Валерии? Нет. Чтобы как можно лучше разобраться в том, что бесконечно туманно и запутано.

Что-то там есть еще, что-то за этим кроется… Неужели мне это не кажется, неужели я начинаю понимать их? Но если и так, то что именно я начинаю понимать? Я подумал о нетерпимости иоаннитов. О бунтах и мятежах, вечно устраиваемых иоаннитами. Я вспомнил, как они откровенно признают, что адепты повелевают силами, о которых и вообразить трудно. Ведь это еще более разоблачает их!

Я вспомнил рассказы об отступниках, не продвинувшихся, против их ожиданий, до высших ступеней… Что же такое страшное случилось с ними? Не было ничего преступного, ничего противоречащего нормам морали. Ничего, что щекотало бы нервы. Просто было что-то безобразное, плачевное и что-то подобное ненависти.

Я думал о теологии гностиков. Вернее, о той ее части, что они не скрывали. Какая-то ужасная смесь апокалипсического откровения и логики.

Иоанниты извращенно отождествляли своего Демиурга с Богом Ветхого Завета.

Я подумал об Антихристе…

Но тут меня не хватило. Слишком мало, как я уже говорил, я знал о таких вещах. Пришлось остановиться на том, что думать об этом бесполезно. Ибо Всемогущий и сам справится с ним в любом случае, какое бы обличье он ни принимал… Где-то далеко, чуть ли не на другом краю прерии, замерцали огни. Я был рад, что полет близится к концу, а что дальше случится — неважно. Хватит с меня размышлений.

Силоам — обычные улицы, обычные дворы и дома. Под Главной Аэролинией, возле границы города, написано:

«НАСЕЛЕНИЕ 5240 ЧЕЛОВЕК».

Другая вывеска возвещала, что члены «Клуба Львов» встречаются в ресторане «Котел кобальта».

В городе имелось с пару маленьких предприятий, муниципалитет, начальная и средняя школы, пожарная часть, порядком замусоренный парк, гостиница. И больше ремонтных мастерских, чем необходимо для такого городка. В деловой части города находились универсальные магазины, пара кафе, банк, клиника, кабинет дантиста, аптека… Все как в любом американском городе.