Операция «Экскалибур» - [6]

По совести говоря, с него, с Дэвиса, все и началось. Поводом к отказу от контракта послужил арест Ангуса Маккола, родного брата Дэвиса. Оба они были каледонцами и происходили из старинной якобитской семьи, придерживающейся твердых древних установлений, оба вошли в круг заговорщиков. Оба настаивали, чтобы Легион поддержал «борцов за правое дело», как они говорили, и выступил против тирании Уилмарта. Собственно, Карлайл согласился с ними, и весь личный состав проголосовал против участия в зверствах правителя. Это было верное решение.

Но какую ужасную цену пришлось им заплатить!

Александр в последний раз оглядел медицинский отсек, загроможденный медицинскими коробками и электронными мониторами. Раненых после сражения возле Фалкирка было немного – в основном легкие повреждения и травмы. Убитых вообще единицы. Хотя что значит – единицы? В каждой семье, где ждут возвращения солдата, известие о его смерти – трагедия, горе, слезы. И все равно после боя при Фалкирке подобных траурных извещений будет совсем немного.

«Индевор» принадлежал к военным космическим челнокам класса «Союз». Он представлял собой трехтысячепятисоттонную сферу чуть более восьмидесяти метров в диаметре. В тот момент шаттл был закреплен в хвостовой части грузового звездолета «Голубая звезда». Эта машина была занесена в разряд «свободных торговцев», конструктивно относилась к классу «Агрессор». Звездолет представлял собой гигантскую трубу, оканчивающуюся впереди шарообразным выступом, диаметр которого превышал диаметр трубы. В этом набалдашнике размещались каюты, вся аппаратура, необходимая для управления кораблем, и прочая техника для жизнеобеспечения. Сзади, за пределами трубы, в разные стороны выступали гигантские тяги, с помощью которых улавливалась энергия, исходящая от звезды. В длину звездолет имел 505 метров. В момент заправки гравитация на нем составляла сотенные доли нормальной силы тяжести – это было необходимо, чтобы уравновесить стопятидесятидевятидвухтысячетонный аппарат и сохранить его ориентировку в сторону светила. Так что внутри сохранялось действие слабой силы, притягивающей все предметы, а также людей к переборкам, расположенным в носовой части. Передвигаться в подобных условиях, используя специальные тросы, натянутые по переходам, было достаточно сложно, однако водители боевых роботов быстро осваивали эту науку.

Узел связи на космическом челноке размещался ниже ходовой рубки, хотя в подобных условиях говорить о том, что ниже, что выше, было неуместно. С другой стороны, в нормальных условиях эти понятия обретали реальный смысл, память хваталась за них и в моменты отсутствия притяжения. Аппараты, обеспечивающие межзвездную связь, помещались в небольшом помещении, две стены которого представляли собой экраны гигантских дисплеев. У дальней стены располагалась тройная, V-образная, создающая голографическое изображение плата.

– Несколько минут назад с Гленгарри пришло сообщение крайней важности, – сказал майор. Брови у Александра полезли вверх.

– Что-нибудь с матерью?

– Точно, – кивнул Маккол, – только с ней все в порядке. Беда с другой стороны, значит. Ну, в общем, она держит ситуацию под контролем… Я не хотел беспокоить тебя, но тут такие дела…

Ах этот говорливый Дэвис. Оратором его, конечно, не назовешь, но и слушать его порой настоящая мука. Александр устроился в кресле, пристегнулся.

– Давай включай, – обратился он к технику. Майор хмыкнул, еще раз прочистил горло и сам направился к пульту управления. Нажал на широкую, светящуюся малиновым светом клавишу. Сразу засветился большой экран, лицом к которому сидел Александр. На нем появилась эмблема Ком-Стара. В правом нижнем углу побежала нумерация, входной и выходной номер сообщения, а также вовсе непонятные значки.

Сообщение гиперимпульсной связи

09 мая 3057 года

Одностороннее, конфиденциальное

С Гленгарри на Гледис

Передается по системе Ком-Стара

Код «Голубая сьерра-2»

Затем нижняя цифра сменилась на четверку. Затем на тройку… Двойка, единица…

Ноль…

Экран погас, через мгновение засветился снова, на нем обозначилось женское лицо. Это была мать Александра.

В свои пятьдесят шесть лет, что считалось вполне зрелым возрастом, Лори Калмар-Карлайл выглядела вполне привлекательно. Резкие складки на лице – особенно на лбу – говорили более о ее характере, чем о возрасте. Ее светлые волосы теперь были подбиты седыми прядями, отчего заметней выделялись большие темные глаза. Увидев майора, она улыбнулась:

– Привет, Дэвис. – Потом взглянула на сына: – Здравствуй, Алекс. Я рада, что и ты присутствуешь. Дела здесь идут все хуже и хуже.

Голос ее звучал бодро, совсем не в тон тем нерадостным известиям, которые она собиралась передать. Это было профессиональное, решил про себя Александр, или семейное… этакое всегдашнее бодрячество. Что бы ни случилось, взгляд должен быть оптимистичный, голос командирский, жесты энергичные.

Между тем изображение неожиданно замигало, затем сменилось. Теперь перед Александром и Дэвисом возникла обзорная панорама Данкельда. Съемка, по-видимому, велась либо с самолета, либо с беспилотного аппарата, высота – несколько сотен метров. Очень красивы были кварталы игрушечных домов, между ними все было зелено, расчерчено прутиками дорожек. Шершавой шерсткой выделялись парки, среди деревьев поблескивали искусственные водоемы. Город с трех сторон обнимала гряда холмов. На севере частозубчатый гребень вершин резко вздымался вверх, словно центральная часть венца. Это сравнение было особенно уместно в виду могучих бастионов и коренастых артиллерийских башен на Крепостном холме. Издалека крепость производила захватывающее впечатление…