Операция «Джокер». Личный шпион Президента - [40]

На сей раз мимикрия дала неожиданный результат: ровно за спиной пристроилась мадам Дадашьян с дочкой. Подслушивать — неприлично, слушать — полезно. Шпион не был любопытным, оставаясь любознательным. Любо знать, с кем имеешь дело. А с АХД его иметь придется. Уже минуты спустя выяснилось, что женщины летали в Москву не на шоппинг, хотя возвращаются с «покупками» — диагнозом и лекарством. Товарищ Григ профессионально владел лишь психологией малых групп: ты и те, кого уже завербовал или еще вербуешь. В обычной жизни психоприемчики не применял — неэтично. Сейчас сзади уселся тяжелый случай расстройства и его мамаша. «Хоть не доктор, а осмотреть могу», — решился перед гейтом и пристроился за парой.

— Ануш, какая встреча! Познакомьте меня с вашей очаровательной спутницей! Сядем рядом, скоротаем путь, — рыба-прилипала действовала решительно, не давая жертве шанса для отказа. Мимоходом вложив руку стюардессы купюру, поставил в известность: «Я сяду на это место, мерси». Та кивнула и увела с собой пассажира, купившего билет рядом с Дадашьян: «Видите, девочка в слезах — горе у нее, а отца зарегистрировали в другом ряду».

Обычно четверти часа полета достаточно, чтобы выведать у попутчика подноготную, если тот готов ее выложить. Ануш готова не была, Алехину пришлось постараться. Получилось за час: даже Виолетта смотрела на него, как заждавшаяся собака на пришедшего домой хозяина. Ситуация открывала два вектора поведения: прагматический и гуманитарный. Шпиону захотелось их совместить: «Я в городе никого не знаю, а сидеть одиноко в гостинице — не вариант. Быть может, вы согласитесь поужинать вместе со мной. Какое заведение лучшее?» Старшая скосила взгляд на младшую и, засомневавшись в ней, отклонила интересное предложение. Ей хотелось отдохнуть от волнений прошлых дней, заодно выяснить у проверяющего цель повторного визита, но Виолетта еще не готова к выходу в свет. Хотя москвич — мужчина ничего себе и настроение поднять умеет. «Приходите вы к нам в гости домой, — пригласила она. Я живу в коттедже, у Виолетты своя квартира, но сейчас стараемся держаться вместе». Матвей тут же согласился, поскольку присутствие девушки снимало с повестки возможный адюльтер с полноватой армянкой.

Желтый пикап ждал у стекляшки аэропорта. Рудольф лыбился глядя на босса, успевшего подцепить двух женщин в самолете. Сделал серьезную мину, когда тот подошел.

— Нужно купить хорошие духи, цветы и попугая, желательно говорящего, — изрек прилетевший. — Время до вечера.

— Найдем, — заверил бывший десантник, в уме пытаясь сообразить: «Бабе — цветы, дочке — духи, а птицу кому?»

С «попкой» не заладилось. То предлагаемые твари молчали, то изъяснялись исключительно матом. Один болтал по-немецки, но Виолетта языком Гете не владела, и размером гиацинтовый ара был великоват — сантиметров 70. Лишь к вечеру нашелся подходящий Amazona leucocephalia — в два раза меньше. Бело-красно-сине-зеленый самец с Кубы сразу произнес дюжину слов — исключительно приличных. Хозяин пытался взвинтить цену, уверяя, что словарный запас намного обширнее и что кубинец умеет воспроизводить некоторые мелодии. Рудольф завершил переговоры простеньким аргументом: «Харя не треснет?» Сделка включала и добротную клетку, через прутья которой бывший владелец не советовал совать пальцы: «Клювом сразу откусит».

В гостинице портье протянул записку от Жулина: «Ура, мы в космосе! Валера — Гагарин!» «Тогда Арсений — Королев?» — закончил логический ряд Алехин и остался им недоволен. Что-то важное случилось. Что? Поехать и узнать? Нет, сегодня вечер психоанализа, завтра — день «космонавтики».

Полотняные брюки, рубашка навыпуск, стройная фигура — Рамирес в свои пятьдесят выглядел моложе большинства кубинцев его возраста. Пожалуй, только отличные туфли и строгие очки в стальной оправе выдавали в нем чиновника высокого ранга. Да еще глаза аскета, игнорирующие материальное и рентгеноскопирующие людские умы, если не души. Улыбнувшись пробегавшим по улице Карлоса Третьего детишкам, генерал шел к Капитолию, у которого назначил встречу с офицером Главного управления разведки. Тот приглядывал за Северной Америкой, имел агентурные и иные неофициальные возможности на территории США. Вопрос предстояло обсудить щекотливый: взяв курс на нормализацию отношений с Вашингтоном, Гаване не следовало забывать Москву — старого и надежного друга и союзника. Так считал Густаво, но более молодое поколение слишком идеалистически смотрело на мотивы США. Соблюдение баланса интересов — задача любого мудрого руководителя, особенно занимающегося тонкими делами и грязными делишками в сфере шпионажа.

Ему предстояло решить сложную задачу: желательно вплести выполнение просьбы Москвы в формирующуюся новую внешнюю политику Кубы. Именно поэтому и решил пройти пешком путь от посольства РФ, чье высоченное и бестолковое здание в стиле позднего соцарта, господствовало над столицей. Нынче высотка имела винтажный вид. Каменная облицовка и особенно окна страдали от соляного тумана, который поднимали до 20-го этажа океанские валы, грохочущие о каменную набережную неподалеку. Сутулый резидент внешней разведки, настоявший на разговоре в защищенном помещении, витиевато изложил поручение своего руководителя. Русский предложил Рамиресу самому выбрать желаемую компенсацию его готовности сотрудничать, что свидетельствовало о серьезности просьбы. Получить карт-бланш всегда полезно, только такая щедрость никак не вязалась с желанием резидента приуменьшить важность запроса: найти уголовника в кубинской тюрьме с родственником, проживающим в США и являющимся влиятельным преступником. Профессионал, а Густаво отдал службе четверть века, не склонен к беспочвенным фантазиям. Знал, почва появится, когда из Москвы прилетит эмиссар.