Операция «Джокер». Личный шпион Президента - [39]

— Никаких, надо будет груз двинуть тихо и плавно. Тебя, как всегда, не обидим, — «Бобер» поднял бутылку, поднес горлышко к рюмке, передумал и налил в стакан ровно до середины. — Фраер из Москвы прибыл, ошивается вокруг НИИ, ребятам моим дорожку перебежал. Наглый, надо бы принюхаться.

— Так примем, как родного, сунем в «обезьянник», разберемся, что за фрукт. Давай наколку.

— Вот номер его машины, плохенькая фотка — мобилой снята, — чтобы не нарушать когнитивный поток сознания оборотня, авторитет опустил важную подробность — связь фраера с высокопоставленным проверяющим из столицы.

Гидрокостюм бывает разный. Из неопрена — воду чуть пропускает: тепло, но мокро. Из триламината — не пропускает, тепло и сухо. Если только надел, то оба матовые. А коли вылезаешь из воды, то любой блестит, хоть и черный. Ночью человеку лучше не блестеть, поэтому, проплыв на доске от автостоянки до лестницы, требовалось обсохнуть на ветерке. Дрик-младший приемчик усвоил практически и потому не спешил, бесшумно пробираясь по прибрежному склону к дому Алехина-младшего через граничащие с ним участки. Еще выяснил, в неопреновом меньше потеешь, пока из кустов наблюдаешь через окна, что происходит в освещенных комнатах. А видно отлично — архитектура современная и занавесок нет. Даже в ванной, где Зайка, так её любовно называл, раздевается-одевается, моется-прихорашивается, писает-какает. Сидел часами, возбуждение приходило и уходило, удовлетворение нет — в гидрокостюме не подрочишь. О реальном сексе и речи нет, хотя хотелось до жути. Днем беременная не удалялась по пляжу далеко от лестницы. Рванул к ней пару раз, она сразу ретировалась на запретную территорию за табличкой Private property. No trespassers. Последовать не решился. Днем. Зато ночь — его время. Начал даже дневник наблюдений вести. Степану — здоровенному мужу — сначала внимания не уделял, потом стал отслеживать внимательно. Так, на всякий случай, вдруг выпадет шанс его устранить со сцены, хоть временно. Идеи на сей счет занимали ум, уставший от отсутствия работы. «Гребанные фэбээровцы! И когда закончат допросы-проверки? Валерка писал, что в Ульяновске наметился крупный успех. А я сижу, груши околачиваю». Ливерморская лаборатория превращалась из перспективы в мечту.

«О, Зайка зашла в ванную! Так, снимает халат, массирует грудь. Ага, втирает крем вокруг сосков — правильно, предотвращает появление растяжек. Живот стал заметным, округлился, хотя еще не выпирает и не опускается. Черт, Степан вперся. Ну конечно, встал сзади, обнял руками — левой сиськи мацает, правой — мохнатку. Убил бы!» Под ногой хрустнул сучок — садовник плохо убрал после стрижки кустов. Из-за живой изгороди, что скрывала лазутчика, раздался возглас Нэнси: «Мартин, там кто-то есть!». «У меня ствол, я вызываю полицию!», — заорал её муж. Пришлось бежать вниз, к морю, плыть на доске вдоль берега к автостоянке. Когда медленно проезжал мимо домов по шоссе, член Национальной стрелковой ассоциации возбужденно излагал происшествие прибывшим полицейским. Был в халате, как и его сучка крикливая: видимо, опять сношались в джакузи на террасе. «Надо быть внимательнее, и рожу темным гримом покрывать, как navy seals», — сделал вывод Дрик-младший.

— По-моему, то был афроамериканец, — рассказывал Мартин. — У него кожа черная и блестит. Быстро motherfucker сбежал, я не успел взять оружие из дома.

— Возможно, вам стоит брать пистолет с собой, когда принимаете ванну на открытом воздухе, — ехидно посоветовал патрульный и передал диспетчеру по радио коды «64» (задание выполнено) и «10–10» («прошу перерыв»).

— И еще тут бродит русский извращенец, — вставила Нэнси, — пристает к нашей беременной соседке. Вставьте в рапорт, его зовут Николай Дрик.

— Непременно, мэм, — охотно согласился офицер.

Расизм в силовых структурах США формально отсутствует, а по жизни копу, в чьих жилах течет ирландская кровь, приятно записать, что негр и русский — причина ночного переполоха. Включив мигалку, рванул с места происшествия. Не на новый вызов, кофейка и чиз-кейка возжелал. Потом в участок — отписываться, загрузить материал о происшествии в компьютер. Оттуда имя иностранца — Николая Дрика — автоматически попало в LESC — Центр поддержки правоохранительных органов. Обширная база данных, принадлежащая Агентству Иммиграции и Натурализации, доступна всем специальным службам. По сети спецсвязи NLETS флажок о потенциальном правонарушении выскочил на монитор агентов ФБР, осуществляющих проверку русского. Утром они переглянутся: «Извращенец и здесь отличился! И что с ним делать? Fuck!».

Глава 14 Полет

Матвей видел множество аэропортов, под сотню, наверное. Не то чтобы они вызывали ненависть, но раздражение — точно. Мечтал о светлом будущем, когда человек заходит в будку, вводит пункт назначения, открывает дверцу и сразу в нужном месте выходит. А пока сидел в конце зала ожидания, выбрав кресло в середине ряда — так меньше шансов, встретить ненужного человека (в чем бы ненужность не проявлялась). Смотришь в газету — читать необязательно — и словно растворяешься в безликой людской массе. Как буква исчезает посреди текста, если не заглавная, разумеется. Устроишься за столиком в кафе — станешь «заглавной». Сядешь в зале у прохода — станешь абзацем. Привычка не выделяться стала чертой характера. Ему нравились неброская одежда, сдержанное поведение, спокойный тон. Так привычнее, сподручнее.