Операция «Дуб». Звездный час Отто Скорцени - [5]

Вскоре после пяти вечера Скорцени отправился на восток Германии, будучи единственным пассажиром юнкерса-52. Этот неуклюжий трехмоторный самолет напоминал оснащенный крыльями металлический сарай. Ставший в годы войны рабочей лошадкой нацистской военной машины, юнкерс перевозил солдат и военное снаряжение на фронт и обратно. Крещение огнем он получил еще в дни гражданской войны в Испании, где использовался националистами генерала Франсиско Франко, которые сбрасывали тонны бомб на позиции республиканских войск и на мирных жителей.

Самолет, в котором летел Скорцени, был специальной крылатой машиной для специальных заданий, точнее, для особо важных персон, и был оборудован небольшим баром. Молодой офицер выпил две рюмки коньяка, размышляя о том, что ждет его в Ставке Гитлера. Неужели его вызывали в «Волчье логово» для того, чтобы выслушать отчет о том, на какой стадии находится формирование его диверсионного отряда? Однако было не похоже на то, что столь несущественный вопрос мог заинтересовать высшее руководство рейха. Пока Скорцени переодевался в форму на аэродроме, они с Радлем обсудили странную политическую обстановку, сложившуюся в Италии. Ни тот, ни другой не видели определенной связи между этими событиями и полетом Скорцени в неизвестность.

Вскоре после взлета Скорцени обнаружил, что Радль сунул в его портфель карту. Он решил рассмотреть ее. Вскоре он уже сидел рядом с пилотом и отслеживал путь юнкерса, пока самолет приближался к месту назначения. Через несколько часов самолет набрал скорость 320 миль в час и приблизился к Мазурам, равнинному району Восточной Пруссии, известному своими лесами и крупными озерами.

Для Скорцени эти места имели важное значение. В годы Первой мировой войны германская армия близ деревни Танненберг одержала победу над войсками царской России. Подобно многим немцам своего поколения Скорцени назубок знал историю этой войны и прекрасно разбирался в ней. Горькое поражение Германии в войне и тяжелые условия мира, навязанного ей Версальским договором, не только главенствовали в психике немцев большую часть времени между двумя войнами, но и вымостили Гитлеру дорогу к власти.

* * *

К наступлению сумерек юнкерс наконец приземлился на аэродроме в Растенбурге, расположенном к юго-западу от Ставки. Скорцени вышел из самолета и приблизился к блестящему черному мерседесу, стоявшему рядом с управлением аэродрома, где его приветствовал дежурный унтер-офицер. На машине Скорцени проделал последний участок пути, ведущий к «Волчьему логову». Ставка находилась примерно в семи-восьми километрах к востоку от Растенбурга (ныне Кетжин, расположенный на северо-востоке современной Польши). «Волчье логово» было построено в преддверии операции «Барбаросса», нападения нацистской Германии на Советский Союз, и являлось домом Адольфа Гитлера с июня 1941 года по осень 1944 года.

Расположенная в болотистой местности среди соснового и елового леса, с расстояния Ставка не производила особого впечатления. Посетителям приходилось преодолевать несколько зон безопасности и контрольно-пропускных пунктов, прежде чем подъехать к нервному сплетению Ставки, именовавшемуся Ограниченной зоной–1 (Sperrkreis-1), где располагались бункер Гитлера, а также жилые помещения его адъютантов. Доступ в нее в отличие от других участков Ставки ограничивался минимальным количеством доверенных лиц — сюда пускали лишь немногих избранных.

Отъехав от аэродрома, машина, на которой ехал Скорцени, приблизилась к первому бетонному заграждению. Караульный офицер попросил гостя предъявить удостоверение личности и специальный пропуск, выданный ему на аэродроме. Скорцени расписался в журнале посетителей, шлагбаум приподнялся, и автомобиль проехал дальше. Дорога сделалась существенно уже и в нескольких местах пересекла узкоколейную железнодорожную линию. Когда мерседес подъехал ко второму КПП, Скорцени предъявил документы другому караулу. Сделав телефонный звонок, офицер спросил у прибывшего, кто его прислал. Скорцени ответил, что не знает.

Чуть позже караульный сообщил Скорцени, любопытство которого усилилось еще больше, что его пригласил германский Генеральный штаб. «Чего же, черт побери, хочет от меня Ставка?», — сказал он про себя. Преодолев последние несколько метров, мерседес проехал через ворота и оказался на территории Ограниченной зоны–1. Для Скорцени это было святая святых германского рейха.

С первого взгляда это место напоминало старый парк, правда, окруженный высокой оградой из колючей проволоки. Небольшие здания и коттеджи были довольно хаотично разбросаны по всей территории и соединялись лишь извилистыми, обсаженными деревьями тропинками. Он заметил зеленый ковер травы с тонкими стволами молодых деревьев на крышах. (Это была работа одной компании из Штутгарта, занимавшейся садовыми ландшафтами, которая замаскировала крыши зданий искусственным мхом и деревцами.)

Натянутые на деревья камуфляжные сетки обеспечивали полог, закрывавший солнечный свет и усиливавший первобытный мрак. («Те, кто прибывал из открытых солнечных пространств в мрачный лес Восточной Пруссии, находили здешнюю обстановку депрессивной», — вспоминал переводчик Гитлера Пауль Шмидт. Это место «напоминало мне сказку о злобных ведьмах». Шмидт, с. 239). Камуфляжные экраны на крышах домов должны были сделать это место невидимым для вражеских бомбардировщиков. Несколько десятков зенитных орудий и ряд наземных блиндажей с многометровой толщины стенами были призваны защитить Гитлера и его штаб от авиационных налетов.