Аккуратно слив в тазик под рукомойником остатки воды из ведра, Димон, под настороженно удивлёнными взглядами ящеров вышел с ним на улицу и что-то весёлое насвистывая двинулся в дальний угол крепости.
Вернувшись буквально через десять минут, так что ящеры за столом даже не успели ничего спросить у ухмыляющейся компании, Димон водрузил на середину стола ведро, наполненное чем-то тяжёлым и прикрытое сверху куском какой-то рванной, но чисто выстиранной линялой тряпицы.
— Вот, — торжественно провозгласил он, срывая с ведра укрывавшую её до того тряпку. — Вуаля!
— Полное ведро шишко-ягоды, господа! Правда, мороженной, — добавил он, с сожалением разводя руками. — Извините, свежей ягоды нет, зима.
— Как я понимаю, это и есть тот самый важный ингредиент для ваших лекарств, — весело заметил он, наблюдая за тем, как ящеры чуть ли не трясущимися руками перебирают мороженую ягоду, пробуя её на зуб, и чуть ли не облизывая.
— Что это? — не веря сам себе, тихо спросил Ли Дуг. — Это же та самая дикая лесная слива.
— Для вас это сырьё для лекарств, а для нас это сырьё для бражки, — ухмыльнулся профессор. — Кстати, — спохватился он, — можете попробовать винцо из неё. А не хотите вина, так можно и водочки налить.
Продолжая что-то бормотать себе под нос он покопался в углу, извлекая из брошенных там вещевых мешков свои любимые металлические бутылки. Их профессор постоянно таскал с собой, щедро угощая всех до кого только мог добраться. Похоже профессор искренне переживал что у них образовался жуткий излишек этого алкогольного продукта, вот и пристраивал его в любое горло, до которого только мог добраться.
— Вот! — радостно воскликнул он, извлекая что-то металлически блеснувшее из мешка. — Наконец-то, нашёл. Ну ка, ну ка, посмотрим, как вы оцените продукт нашего зимнего труда, — довольно улыбаясь, проговорил профессор, доставая стеклянные стопки из бокового кармашка своего вещевого мешка. — Это водка, — пояснил он глядящим на него во все глаза ящерам, — вино, извиняйте, забыл. Уж, если водка моя вам понравится, то вино уж тем более.
Налив каждому ящеру по стограммовой стопке, профессор застыл, молча наблюдая за странным выражением лиц, появившемся на мордах рептилий. Не выдержав в конце концов затянувшегося ожидания, он начал нетерпеливо постукивать своей железной бутылкой по столу, отбивая какой-то нервный, рваный мотивчик.
— Ну, — наконец совсем сорвался, не выдержав, он, — что всё это значит и в чём собственно дело. Чего вы, собственно, застыли, как непорочная дева на приёме у гинеколога обнаружившая, что непонятно с чего забеременела?
— Ореховое вино, — медленно проговорил Ли Дуг, осторожно отставляя стопку в сторону и ставя её на стол. — Нет, — покачал он головой. — Этот продукт имеет право пить только император, — неожиданно огорошил он подобным сообщением людей. — Остальные его пить просто не могут.
— Это почему ещё? — удивлённо посмотрел на него Сидор. — Метаболизм, что ли, не тот?
— Метаболизм здесь ни при чём, — поморщился Ли Дуг. — Дорого. Очень дорого. Дорого даже для самых богатых кланов в Империи. Дорого даже для Императора.
— Этот напиток поставляется только императору и только не более десятка, другого литров в течение всего года.
И дальше Ли Дуг понёс таку-у-ю хрень! По поводу происхождения этого "Напитка Богов", как он у них оказывается называется; по его потреблению, распределению и прочему, что люди только рты пораскрывали, удивляясь тому, как же легко можно было обмануть этих, как оказалось "истинных детей природы".
И поэтому лёгкость, с которой профессор налил им этот "божественный" напиток, ящеров потрясла до самого основания.
— Потрясающе! — Димон поражённо, словно не веря тому что слышал, качал неверяще головой. — Как же вас надули. Как же вас легко обмануть то, — ехидно добавил он в ответ на зло сверкнувших глазами ящеров.
— А у нас его сколько, профессор? — обратился Сидор к профессору, гордый обладанием столь ценного продукта.
— Да литров под тысячу ещё осталось, — передёрнул плечами профессор. — Бочек пять, кажись. Продаём, конечно, потихоньку, но ещё много, — пожал он плечами. — Так что можем выделить им пару бочек в качестве презента для их Анпиратора. Литров сто, а то и все двести. Пусть сами смотрят, — уточнил профессор, — сумеют домой дотащить тяжесть такую, так пусть берут хоть четыреста. Всё равно же девать некуда. А мы до лета ещё столько же нагоним. А то можем и в бочонках по десять литров выдать им. Как раз удобно для переноски. Ну, как они потащат двухсотлитровую бочку, да по горам, — продолжал задумчиво рассуждать профессор, не обращая внимания на растерянно застывших в ступоре ящеров. — Да, — продолжил он, — так и решим. Пусть забирают все десятилитровые бочонки, что у нас после соревнований остались. Жалко только, что их у нас мало. Всё растащили твои курсанты, — недовольно проворчал он, бросив сердитый взгляд на мгновенно смутившегося Корнея. — Но десятка полтора, два бочонков, ещё наверняка где-то здесь в крепости ещё должно быть.
— Если твои егеря их не выпили, конечно, — покосился он на враз смутившегося Корнея.
