Опер. Капкан для мёртвых - [43]

— Давай, — выдохнул Кит, все еще приходя в себя после спринтерского рывка.

— А я говорил, стопудово он, — Толик толкнул ворота плечом. — Свои, — предупредил он, пустив Мусю вперед.

— О! Толян с Максютой, — обрадовался один из троих в форме, рассевшихся в тенечке под давешним навесом.

Второй — помоложе — глянул на Кита, пихнул его под локоть и встал:

— Здравствуйте, Никита Романович.

Остальные тоже повскакивали, здороваясь вразнобой.

Кит жестом усадил их обратно. Муся, яростно виляя задранным хвостом, почти галопом проскакала до крыльца, взбежала по ступеням и ткнулась носом под дверь.

— Зараза, — Толик посмотрел на Кита, на скребущуюся Мусю, затем опять на Кита.

— Ну извини, — развел руками Кит. — Тут я бессилен. Понятые нужны и следак.

Дверь была опечатана по всем правилам, а для особо одаренных под нее посадили наряд из трех человек — объяснять всем желающим, что без постановления они сюда не пройдут.

— Молодчина, Муся, ай, хорошая собака, — Толик попытался ее усадить и всучить лакомство. Муся села, ткнулась мордой в хозяйскую ладонь, но лакомство не взяла, а снова вскочила и сунула нос под дверь. — Блин, такое ощущение, что он прямо сейчас там, — с досадой буркнул Толик. — Просто запах стойкий, он же все время туда-сюда ходил, а в доме его больше всего. Да, Максюта?

Муся, наконец, села, но не успокоилась. Внимательно смотрела на Толика, склонив голову набок и навострив уши.

— Да нет там никого, — ППСник, узнавший Толика и Максюту, нехотя встал и подошел к крыльцу. — Печати целые, я сам проверил.

— Окна, — осенило Кита, все это время мысленно прослеживавшего предполагаемый путь Сергея. Из собственного дома по улице за угол, дойти до мадам с открытыми воротами, там свистнуть лифчик — первое, что попалось под руку — дальше через калитку в пустующий двор, а там и к Наталье.

— Он что у вас, совсем дурной? — удивился тот, видимо, имея в виду подследственного.

— Сейчас узнаем, — Кит мотнул головой Толику направо, сам сбежал по ступеням и пошел обходить дом слева. Кондиционеры, конечно, незаменимая вещь, но лично Кит предпочитал проветривание. Свежий воздух и все такое.

— Эй, сюда! — донеслось с противоположной стороны.

Кит прибавил шага, завернул за угол и увидел Толика с Мусей.

— Глянь, что творится! — толком не дождавшись, пока Кит подойдет, повысил голос Толик. — А вы куда?! — неожиданно заорал он через плечо. — Назад идите, блин! Все следы мне своими ботинками затопчете!

Судя по удаляющимся звукам, они только что избежали нападения стада бегемотов.

— Ну е-мое, — сорванным голосом пожаловался Толик, — ну хоть бы немного головой подумать, а?

— Ты позвал, они пришли, — посочувствовал Кит. — И я тоже, — напомнил он.

— Муся говорит, он отсюда начал, — вернулся к делу Толик. — Да, Максюта?

На присыпанной гравием дорожке с трудом, но различались две небольшие вмятины, как если бы кто-то полностью двинутый — Кит задрал голову и посмотрел на небольшой балкончик — решил спрыгнуть с высоты второго этажа.

Или не полностью. Следы располагались прямо под выступом, а значит этот кто-то мог перелезть через оградку и повиснуть на руках, существенно минимизировав риски.

Муся дохрустела заслуженным лакомством, отвернулась и вывалила язык. Сделав свою работу, она явно потеряла к ней всякий интерес.

— Допустим, — Кит снова посмотрел наверх. Если зрение ему не изменяло, дверь балкона действительно была чуть приоткрыта. — Ладно, отсюда он спрыгнул. А туда как попал?

Они с Толиком переглянулись и, не сговариваясь, уставились на ближайшее из растущих неподалеку деревьев.

— Вряд ли, — недоверчиво протянул Толик.

Не плодовое, гладкий ствол, нижние ветки начинаются метрах в двух от земли. Довольно крепкие, но ни одна к балкону не прилегает.

Кит вспомнил ощущение от Сергея — щуплый, невысокий, спортивный:

— А если гимнаст?

— Только если очень хороший гимнаст, — оценил расстояние Толик.

Или очень везучий. Или, все-таки, полный псих.

— У него могли быть с собой приспособления, — заметил Кит.

— Стремянка, доска и канат? — прикинул Толик.

Муся переползла в тенек и оттуда то ли шумно зевнула, то ли срыгнула.

Кит, полностью с ней согласный, потер лоб, еще раз посмотрел на дерево — для обычного человека почти невозможно — и принял решение:

— Ладно, тут мы закончили. Муся, Анатолий, вы — герои, — констатировал он. — Теперь скажи, Муся сможет проследить, как он отсюда к месту преступления шел? В смысле, куда потом от жертвы направился? — пояснил Кит, видя недоумение Толика.

— Блин, голова! — расцвел тот улыбкой. — Я сам потом попробовать хотел. Муся, — присел он перед развалившейся в теньке «героиней». — Мусенька, хорошая девочка, гулять пойдем?

Муся, дышавшая, как паровоз, при слове «гулять» навострила уши.

— Давай, пошли, — Муся заскребла лапами, тяжело поднялась и уселась враскоряку, снова вывалив язык. — Жарко ей, — пояснил Толик. — И на диету пора. Но я ее такой с питомника взял, что не заметил, как перекормил.

В голосе кинолога звучало сочувствие пополам с раскаянием, да и Мусе, по непрофессиональному мнению Кита, на диету пора было еще килограммов пять назад.

— У всех свои недостатки, — подбодрил он. — Мне тоже тут диету порекомендовали. Врач со скорой. Наверное, уже на лице гастрит написан.