Опер Громов. Дело о призраке старого театра - [22]

–Лен, ну сама подумай, на каком основании мы заявимся в театр? Я ещё раз, на всякий случай, всё перепроверила и могу сказать с уверенностью , что смерть Григория Сеткина не носит криминального характера.

–Возразила ей Ирина.

–Да, ты права.

– Вздохнула Соколова. Ирина и Евгений ушли, последний опять, как всегда, на ходу поправил очки.

–Постой, Лен, мы же забыли, что Лидия Речкина пародист и она вполне могла сымитировать голос Веры Вениаминовны Брусника,

–Вдруг радостно заговорил Анатолий.

–Так-то это так, но вот только зачем ей это? Я, хоть убей, понять не могу. Она же всё рассказала и во всём призналась.

–Возразила ему Соколова.

–Анатолий не нашёлся что ей ответить. Ведь она была права, вдруг его взгляд упал на Громова, которой всё это время не проронил ни слова, а периодически записывал что-то в свой блокнот.

–Слушай, Михаил, что ты всё молчишь? Что ты думаешь по этому поводу, может тебе твоё загадочное чувство что-то подсказывает?

–Спросил Соколов.

–Громов убрал блокнот и ответил:

–Я теперь понял, что не так было с этой загадочной Верой Брусника. Она так же, как и Сеткина на видео была как будто подсвечена или «светилась». У меня такое ощущение, уж на знаю как, но похоже на то, что дело помогла раскрыть Вера Бурсника. Создаётся такое ощущение, что она и положила канделябр возе тела, чтобы мы смогли как можно быстрее раскрыть дело и взять убийцу.

– Ну это уже совсем ни в какие ворота не лезет.

–Простонал Анатолий, затем встал со всего стула, нервно заходил по кабинету, после чего снова плюхнулся за свой стол.

–Тут заговорила Лена, от волнения она стала почему -то растягивать каждое слово.

–То есть, ты хочешь сказать, что раскрыть дело нам помог призрак?

–Честно сказать, я не знаю, а моё предчувствие тоже почему-то молчит, но что – то странное в этом театре всё-таки происходит. Могу сказать одно, кто бы это ни был он здорово нам помог.

–Ответил ей Михаил, он был какой-то растерянный.

–Да, в этом деле странностей хоть отбавляй.

–Протянула Елена Соколова и добавила:

–Знаете, я думаю, это дело о призраке старого театра можно закрыть, убийца найден, тем более есть признательные показания, улик хватает. Что происходит в этом театре, мы, наверное, уже никогда не узнаем, поэтому, считаю, можно писать отчёт. -Да, точно, надо написать , я прямо вижу, как ты его пишешь, в театре завелись призраки и один из них помог поймать преступника, так же некие таинственные и непонятные способности Михаила Сергеевича Громова тоже так не плохо справились. И потом нас всех дружно отправят на принудительное лечение в известное место.

–Поёрничал Соколов.

–Анатолий, сейчас совсем не до твоих шуток.

–Сказала Лена, она старалась произнести это как можно строже, но это у неё не очень получилось, наверно из-за того, что она, как и все, была погружена в размышление, касательно всего, что произошло за эти дни. Опергруппа с Еленой Николаевной ещё долго обсуждала, закрывать им дело или нет. Под конец рабочего дня к ним ещё присоединились Евгений Петрович и Ирина Игоревна и вместе они сидели до поздней ночи и обсуждали эту ситуацию. Наконец, пришли к общему решению, закрыть дело о призраке старого театра. Только когда Михаил оказался дома, он понял, вернее ему подсказало его странное чувство, которое внезапно снова «заработало», что они всё сделали правильно, закрыв это дело. На следующий день Елена Николаевна написала отчёт для их начальника Дуброва, причём решила, вернее все решили, всё-таки ни чего не скрывать, включая и способности Михаила, так как Александр Матвеевич не раз выручал опергруппу из разных передряг ещё до прихода Громова, и был вполне разумным человеком, чтобы понять всё как нужно. Так и получилось, он внимательно прочитал отчёт Елены и сказал лишь одно:

–Что ж, в жизни бывает всякое.

–И добавил, улыбнувшись,:

–Я сразу понял, что наш Михаил не так – то прост.

–Этот рабочий день, как и последующий, был спокойным для опергруппы Соколовой, а на выходной Громов, как и обещал, пригласил своих друзей-коллег в загородный дом родителей, чтобы отдохнуть после всего этого. Погода было отличная, ярко светило солнце, топилась баня, все сидели в беседке неподалёку и весело разговаривали. Там были: Елена Николаевна, Анатолий Васильевич, Евгений Петрович и Ирина Игоревна, а также сестра Михаила Настя Меньщикова со своим мужем Костей Меньщиковым, которые тоже приехали на выводные отдохнуть от городской суеты. К тому же, в эту пятницу у Насти состоялось состязание по фигурному катанию, где она заняла первое место. По этому поводу она решила устроить праздник. Отец Громова, Сергей Витальевич, высокий, купный светловолосый человек, жарил рядом шашлыки на мангале и попутно рассказывал разные смешные истории. Сам же Михаил пошёл в дом, чтобы помочь матери принести салаты и спросить кое о чём важном, он чувствовал, а вернее знал, что сейчас нужный и самый подходящий момент. Он зашёл в кухню, это было весьма просторное помещение, где за не большим стом закачивала нарезать последний салат Мария Семёновна Громова, миниатюрная женщина с чёрными блестящими волосами до плеч. Сейчас они были собраны в тугой пучёк на голове, чтобы не мешались во время готовки. Михаил подошёл поближе и уже хотел задать вопрос, которой мучил его вот уже не один год, но тут дверь в кухню открылась и зашла Настя, они переглянулись и Громов заговорил: