Опасный след - [122]

— Она сделает то же самое с вашим подмастерьем, если он сдуру попытается схватить ее, — вклинилась в беседу Мантц.

— Вы слишком высоко меня цените. — Перри отмахнулся, и цепи снова зазвенели. — Вряд ли в моем положении я смог бы кого-то обучить, даже если бы захотел. Чего я вовсе не желаю. Мы говорили об этом в прошлую встречу, и, как я сказал тогда и как вы видите из моего тюремного досье, я принял наказание, наложенное на меня судом и обществом. Я не нарушаю здешних правил. Я не ищу неприятностей, наоборот, я их избегаю. Моя жизнь на воле была такой, какой была. А теперь у меня мало посетителей. Лишь моя святая сестра. Или, может, вы полагаете, что это она подхватила мою эстафетную палочку?

Тауни молча открыл папку, достал фотографию и подтолкнул ее к Перри.

— Вы позволите? — Перри взял фотографию Экла, изучил ее. — Это лицо кажется мне очень знакомым. Минуточку. Я никогда не забываю лица. Да, да, конечно. Он преподавал здесь, несколько раз. Литература и правописание. Вы знаете, как я заинтересовался чтением. Я очень скучаю по своей работе в библиотеке. Я посещал его курсы. Надеюсь на новые. Тюремное заключение не должно мешать образованию. Правда, он средненький учитель. Без искры. Но нищие не выбирают, не правда ли?

— Не сомневаюсь, что в вас он нашел более талантливого учителя.

— Спасибо за комплимент, агент Мантц. Вы полагаете, я вдохновил его? Захватывающая мысль, но я не могу отвечать за чужие поступки.

— И вы ничего ему не должны. Мы его остановим и посадим в клетку так же, как и вас, но у вас есть шанс. Думаю, это будет вам интересно. Нам нужна информация о нем, нам нужно его схватить. За это мы сделаем вашу жизнь менее монотонной.

По лицу Перри пробежала тень.

— Неужели? Мороженое по воскресеньям и лишний час прогулки во дворе? Агент Мантц, вы ничего не можете сделать мне или со мной. Я проведу остаток своей жизни здесь. Я с этим смирился. Ведь нищие не выбирают.

Мантц еще не потеряла надежды убедить Перри.

— Когда мы схватим Экла, он заговорит. Как заговорил священник, которого вы обманом вовлекли в свое грязное дело. Мы быстро убедили его признаться, что он больше года тайком проносил в тюрьму письма для вас и выносил на волю ваши.

— Это была переписка с моими братьями по вере. — Перри набожно сложил руки. — Преподобный Гарли сочувственно отнесся к моему стремлению к духовному покою и уединению души, которое система не желает уважать.

— Мы все знаем, что у вас нет души, — возразила Мантц. — Экл затмит вас, и вы уже думали об этом. И когда станет ясно, что он удачливее, ваша жизнь здесь станет — как вы это сформулировали? — более монотонной. Вам предъявят объявление в многократном преступном сговоре. Конечно, годы, добавленные к вашему сроку, ни черта не стоят, но мы сделаем все, чтобы ваша жизнь превратилась в одно гребаное страдание.

Спокойная, не сползающая с лица Перри улыбка не дрогнула.

— Вы полагаете, моя жизнь сейчас не такая?

— Может быть и хуже, — пообещал Тауни. — Поверьте мне, гораздо хуже. Мы постараемся. И ради чего, Перри? Ради него? — Он показал на фотографию. — Он облажался. Он нетерпелив, беспечен. Вы ускользали от нас годами, а ведь мы много месяцев дышали вам в спину. Он вас недостоин.

Перри вздохнул.

— Лесть. Я падок на лесть. Вы знаете мои слабости, Дон.

— Он привязал красный шарф к почтовому ящику Фионы Бристоу. — Мантц заметила промелькнувшее в глазах Перри раздражение. Этого он явно еще не знал. — Теперь ему не удастся добраться до нее. Никогда. Он никогда не закончит ваше главное дело.

— С его стороны это было… ребячество.

— Вы знаете, что он сделал с Аннетт Келлуорт. Забил до полусмерти, прежде чем задушить. — Тауни с отвращением покачал головой. Он хотел, чтобы Перри видел его отвращение. Понимал, что Перри это отвращение разделяет. — Не ваш стиль, Джордж. Не ваш уровень. Он теряет контроль и похваляется. Вы никогда до такого не опускались. Если мы поймаем его без вашей помощи, вы дорого заплатите за его ошибки.

— Вы знаете мои слабости, — повторил Перри. — И вы знаете мои сильные стороны. Я наблюдатель. Я наблюдал за мистером Эклом. Заинтересовался им, ведь здесь так мало интересного. Возможно, эти наблюдения помогут вам. Возможно, помогут мои теории, размышления. Возможно, я даже помню кое-какие замечания, разговоры. Может, я даже вспомню что-то полезное, но я хочу кое-что взамен.

— Какое мороженое вы предпочитаете?

Перри улыбнулся Тауни.

— Кое-что послаще. Я хочу поговорить с Фионой. Лицом к лицу.

— Забудьте, — отрезала Мантц.

— О, я так не думаю. — Перри в упор смотрел на Тауни. — Вы хотите спасти жизни? Вы хотите спасти жизнь женщины, которую он сейчас выслеживает? Или вы позволите ей умереть? Умрут ли другие только из-за того, что вы отказываете мне в единственном разговоре? Что скажет на это Фиона? Ведь это она должна сделать выбор, не так ли?

— Надо было надавить сильнее, — заявила Мантц. — Дожать его. Он отреагировал, когда ты сказал, что Экл его недостоин. Это польстило его самолюбию.

— Это лишь подтвердило его собственные выводы.

— Точно. Значит, мы надавим на эту кнопку. Позволь мне. Я поработаю с ним одна. Лесть женщины и страх перед ней могут сработать.