Опасный маскарад - [63]

Глава 22 СТРАННЫЕ МЕТОДЫ ЛОРДА БЭРХЕМА

Робин сохранил свою непринужденную манеру, но его начинали угнетать его юбки. И правда, казалось, будто старый джентльмен ничего не делает, а в обществе поползли слухи о том, что как только Ренсли сможет встать с постели, он начнет судебное дело против мнимого кузена. Робину вовсе не улыбалось до бесконечности играть роль юной леди. Он надеялся, что Черное домино осталось в памяти Летти, но проходили дни, а у него по-прежнему было мало случаев встретиться с ней. То она где-то каталась, то уехала с визитами, то ей просто нездоровилось. Когда же они, наконец, встречались, Летти была рассеянной и не желала пускаться в откровенности. Под глазами у нее залегли тени: тетушка говорила, что удивляться тут нечему, коли она теперь редко ложится в постель раньше полуночи. Робину оставалось лишь надеяться, что именно Черное домино был причиной такого беспокойства.

Прюденс об этом не думала; сейчас ее больше занимали собственные дела, и она выказала мало интереса, даже когда Робин заговорил с ней о том, как изменилось поведение Джона. Робин заметил его частые отлучки. На все вопросы Джон отвечал уклончиво, и поэтому юноша немедленно заподозрил тут руку милорда Бэрхема. Прюденс спокойно ответила, что, весьма возможно, они скоро обо всем узнают.

Она была права, вскоре милорд явился с утренним визитом на Арлингтон-стрит и восторженно расцеловал ручки леди Лоуестофт. Он желал конфиденциально побеседовать с сыном.

Миледи высказала предположение, что bon papa вновь затевает некую авантюру, игриво погрозила милорду пальчиком и оставила мужчин одних.

Робин бросил на отца быстрый взгляд, тронув браслет на запястье.

– Да, сэр?

Милорд кружевным платком смахнул с рукава невидимые пылинки.

– Время пришло, мой Робин. Для тебя есть важная работа.

– Хвала Господу! Неужели я наконец сброшу с себя эти юбки?

– На короткое время, сын мой, только на короткое время! Немного терпения! Я открою тебе чудесную тайну.

– Я весь внимание, сэр! Позвольте мне услышать об этом!

Милорд уселся у окна. В его глазах был тот особенный блеск, который так хорошо знал Робин, а на губах играла самодовольная улыбка. Похоже было, что миледи не ошиблась: затевалась некая новая авантюра.

– Сын мой, я предвижу благополучный исход дела. Теперь все становится просто. Я устроил все с изумительной тонкостью. Ты можешь сказать, что я дергаю за веревочку тут и за веревочку там и куклы двигаются.

– Господи! Неужто и я – одна из этих кукол?

– Ну разумеется, Робин! – нежно произнес его лордство. – Я подготовил сцену, а ты сыграешь в ней героя. Ты должен благодарить меня!

– Должен, сэр? Но у меня нет привычки играть героя.

– Я предназначил для тебя роль, которая полна романтики, – провозгласил милорд. – Без сомнения, ты станешь меня благодарить.

– Что же, рассказывайте, сэр. Вы становитесь интересным.

– Я становлюсь опасным, Робин, – опасным, каким могу быть только я один. Я – Немезида, по меньшей мере! А ты – ты орудие в моих руках. Ты спасешь леди и убьешь негодяя.

– Где моя шпага? – легкомысленно вскочил Робин. – Вы меня заинтриговали, сэр. Но кто же эта леди?

Милорд с удивлением посмотрел на него.

– Кто же, как не дама твоего сердца, сын мой? Разве я стал бы выбирать другую?

Робин выпрямился. Легкомыслие в один миг оставило его, и он быстро спросил:

– О чем вы?

– Я восхищаюсь ею! – Милорд сделал весьма характерный для французов жест, поцеловав кончики пальцев. – Она очаровательна!

– Кто?

Глаза милорда расширились.

– Ну, разумеется Летиция, – произнес он с упреком. – Неужели я бы послал тебя спасать кого-то другого? Неужели ты... неужели ты бы мог думать, что я не знаю? Сын мой, сын мой. Ты меня огорчаешь. Положительно, огорчаешь.

– Примите мои извинения, сэр. Я думаю, вы знаете все. Но о каком спасении идет речь и кто этот негодяй?

– Эй, полегче, мистер горячая голова, не торопись! Ты узнаешь все. Завтра вечером ты спасешь ее; негодяй – мой бедный друг мюнхенских времен.

– Как? Опять Мэркхем! Вы сошли с ума, сэр, он никогда не решится на это во второй раз. Да и она не согласится!

– Ты недооцениваешь мое влияние, Робин. Вспомни, что и твоя Летти, и мистер Мэркхем всего лишь марионетки.

Робин сорвался с места.

– Да что это за дьявольщина? Если вам не трудно, будьте со мной откровенны, сэр!

Милорд сложил вместе кончики пальцев.

– Завтра вечером она вместе с моим мюнхенским другом бежит из Воксхолл-Гарденс.

– Она убегает! – Робин был будто громом поражен. – И вы мне говорите, что сами же это и устроили!

– Разумеется, – ответил милорд. – Я сам все это придумал. Меня следует поздравить.

– Только не мне, сэр! – с горечью сказал Робин.

– Именно тебе, дитя мое. Ты, наконец, оценишь меня. Садись, и я все тебе расскажу.

Робин опустился на стул.

– Продолжайте, сэр. Осмелюсь предположить, что один из нас – сумасшедший. Зачем вы устроили – если вы не врете – столь преступное дело?

Милорд задумался.

– Мне это кажется самым поэтическим способом мести, – объяснил он. Он покачал головой и нежно улыбнулся серебряной пряжке на своей туфле. – Немезида! – вздохнул он. – Мой мюнхенский друг думал, что со мною можно не считаться; а я этого не прощаю. Он вообразил, что может согнуть меня – меня, Тримейна-оф-Бэрхем, – в бараний рог. Он осмелился – ты содрогаешься? – он осмелился грозить мне. Он думает, что я лишь пешка в чужих руках. Я склонен сожалеть о нем в глубине души. Но это была наглость. – И милорд сурово покачал головой.