Опасный контракт - [25]
Ветвистые щупальца электрических разрядов взвились в воздух, а потом, подобно внезапно возникшей светящейся паутине внезапно окутала подоспевших к аномалии собак. Именно собак. Тех самых друзей человека. Раздался оглушительный визг и несколько мохнатых тушек обугленными комками упали на землю. Свора шарахнулась в сторону, и вот уже ещё несколько тушек разлетаются кровавыми ошмётками в мясорубке. Одна из шавок вообще умудрилась вляпаться в трамплин и сейчас красовалась грохнулись где-то с высоты в виде небольшой кровавой кляксы.
Хром посмотрел на то, что осталось от стаи. Разномастные собаки метались в панике, только один вожак, тот самый лобастый кобель, пристально смотрел на сталкеров сквозь уже успокаивающиеся разряды электры.
— Извини, братан, — развёл руки Хром, — тут кто кого. Сегодня нам повезло.
Кобель громко рыкнул, приводя в чувство паникующую стаю и потрусил назад, ни разу не оглянувшись.
— Видал, какой? — удивился Сержант.
— Серьёзный, — подтвердил Хром. — Не даром вожак.
Дальше путь проходил через частный сектор. Постоянно приходилось забирать влево, чтобы обойти зону радиоактивного заражения. Правда не всегда это получалось. На очередном перекрёстке наткнулись на настоящее поле аномалий и, почти синхронно передёрнули плечами. Слишком свежи были воспоминания о днях, прожитых в рабстве. Прямо на пересечении улиц разместился адский котёл, выдавший себя лёгким маревом. Во дворе рядом бросала жгуты разрядов из стороны в сторону молодая электра, сбоку развлекалась мясорубка, а дальше явно притаился трамплин. В доме по соседству тоже искрила электра.
— Прикинь, — проговорил Сержант, — сколько там сейчас артов!
— Хочешь слазить? Без меня, как-нибудь.
— Да нет. Это я так, риторически.
Обходили это аномальное скопление по соседним улицам, сильно отклонившись от маршрута. Пришлось корректировать направление, выходя опять на нужную улицу. Ворон первым заметил Сержант. Ну, тут уже привычно. Вломились в ближайший дом, молясь, чтобы на пути не было аномалии, суматошно отыскали подпол и нырнули туда.
— А помнишь, как мы втроём так же прятались от ворон? — проговорил в темноте Сержант, устраиваясь поудобнее на полусгнившем коробе для овощей. — Вроде недавно было, а кажется, что давно уже.
— Не напоминай мне про этого козла.
— Про Пингвина-то? Действительно козёл.
— Да и мы не лучше. Как лоханулись-то! Крутыми сталкерами себя возомнили. Заказы принимаем. Смешно.
— Да, если бы он тогда нас не подпоил, может, и не повелись бы.
— Кто его знает. Ну что, улетели вороны или нет?
— Сейчас гляну. — Сержант приподнял крышку люка, огляделся, потом осторожно вылез и подполз к окну. — Улетели, вроде. Они, если добычи нет, надолго не задерживается.
— Ну, тогда пошли. И по сторонам смотри. Нам крыс надо на ужин подстрелить. Последнюю крысятину на завтрак съели.
— Ага. А в посёлке мясо перебирали. Свинину. Какая лучше: колхозная или с большой земли.
— Это мы зажрались с тобой, — хохотнул Хром.
Выбрались из подпола и пошли по хозпостройкам, которых в частном секторе было достаточно. Крысы любят эти места. Даже спустя столько лет, генетическая память гонит их туда, где содержался скот, хранилось зерно или когда-то были свалены кучи навоза для удобрения огородов. До вечера удалось подстрелить четыре грызуна и, устроившись на ночлег в неплохо сохранившемся доме, принялись свежевать добычу. Недалеко, в железной бочке, чудом не развалившейся от ржавчины, нашлась и дождевая вода. В дальней комнате на найденном в сарае куске кровельного железа развели костёр, в котором обжарили тушки и принялись кипятить воду. Сержант, пошарив в подполе, нашёл большую десятилитровую кастрюлю и двухлитровый чайник без ручки. Решили закипятить воды побольше, чтобы хватило на ужин, завтрак, в дорогу и помыться. Вода была с сильным привкусом железа, но, как говориться, от добра добра не ищут.
Утром, с удовольствием умывшись заранее приготовленной водой, позавтракали и вышли из дома. Уже привычно обошли два трамплина, почти сросшихся между собой, гравием обкидали мясорубку, причём Сержант выкатил из-под неё небольшого слизня, и пошли дальше дворами. Вездесущий ядовитый плющ особо не досаждал, успокаиваясь после первого же удара саблей. Вышли к небольшому прудику, густо заросшему камышом, рогозом и мухоловками. Рогоз тут же напрягся, коричневые навершия на стеблях распушились, приготовившись стрелять своими остро заточенными пушинками по движущимся целям. Даже мухоловки встали в стойку.
— Ого, какой фурор мы произвели своим появлением, — проговорил Сержант.
— Я бы лучше обошёлся без помпы, — ответил Хром. — Отходим назад и ищем другой путь. Не люблю оваций, особенно в исполнении таких вот поклонников.
Обходить опять пришлось через соседнюю улицу, уже привычно отклоняясь от маршрута. Уже подходя к бывшему небольшому магазинчику в стиле «Сельпо», опять услышали собачий лай.
— Да достали уже эти собаки! — пробурчал Хром, влезая в разбитую витрину.
— Какие именно?
— Любые. Хоть нормальные, хоть слепые, всё едино.
Сержант подтащил к витрине стеллаж, подпёр его прилавком и отошёл вглубь комнаты, из темноты помещения вместе с Хромом наблюдая за происходящим на улице. Лай приближался. Наконец перед магазином появились первые собаки. А среди них тот самый лобастый вожак. Спокойно остановившись, он склонил голову, что-то понюхал и, оскалив клыки, глянул через полки стеллажа, кажется, прямо в глаза Хрому. Они так и стояли какое-то время: Хром, сжимающий самострел, посреди загаженного и захламленного помещения, когда-то бывшего торговым залом, и вожак, словно утёс возвышающийся среди лающего, рычащего, грызущегося собачьего моря. Потом вожак рыкнул, и вся стая устремилась к магазину, бросаясь на стеллаж, закрывающий витринный проём.
Представьте, как во время обычной командировки в купе поезда вы узнаёте о том, что случилась третья мировая война, продлившаяся всего шесть часов, унёсшая в небытие половину человечества, стёршая большую часть государств. И всё. Вы стоите на станции, поезда не ходят, самолёты не летают, а власть, ещё вчера казавшаяся незыблемой, рухнула. Анархия и хаос — всё, что осталось от прежнего мира. А вам надо домой.
Я — ходок. Человек, который способен преодолеть большие расстояния между населёнными пунктами, кишащими зомби и просто бандитами всех мастей, для того, чтобы доставить письмо, посылку, известие, сопроводить человека или привести кого-то назад. Не бесплатно, конечно. Ходок — это моя профессия. Одна из немногих новых, появившихся на развалинах старого мира, который уже никогда не станет прежним, как бы люди ни пытались вернуть тот комфорт и уют, которым наслаждались до того страшного утра, когда появились первые зомби.
Представьте, вы в не самый ласковый понедельник вышли на работу после бурно проведённых выходных. И оказались в условиях натурального зомби апокалипсиса, свалившегося на вашу больную голову. А в городе ждут родные, которым страшно, и вы понимаете, что во что бы то ни стало вы должны прорваться к семье.
Хорошо выживать в условиях зомби апокалипсиса, когда ты не один, когда с тобой верная команда и надёжное оружие. А каково выжить одному в городе, полном зомби и отморозков? Каково справляться с отчаяньем и тоской, ежедневно видя за окном только тупые морды зомбаков и прячась от мародёров, ищущих, чем бы поживится?
Книга о судьбах двух одиноких людей с непростыми характерами, которых сталкивает жизнь на одном из своих поворотов.
Пятнадцать лет, как отгремела третья мировая война. На развалинах мира человечество пытается выжить, несмотря ни на что. Кланы мародёров, кочевников и колхозников сосуществуют между собой. Да ещё и уроды, несущие смерть. И всё это на фоне аномалий и агрессивной флоры и фауны. Три группы отправляются через враждебный город за универсальным ключом от бункера командующего округом. Кому повезёт в этом путешествии и как распорядятся они этой добычей?
Антон Фридман — путешественник во времени. Однажды он самонадеянно решил, что готов сразиться со страшным врагом, машиной, которая лишила человечество права выбора, и потерял всех, кого любил. Теперь, постоянно возвращаясь на шаг назад, он пытается все исправить, починить свою жизнь. Умирает, оживает и снова умирает, чтобы опять ожить и попытаться сделать, как было. Только вот… как было?
Некоторым кажется, что прошлое ушло. Нет! Оно рядом с нами, и оно не любит, когда о нём забывают…
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
Старые знакомые Хром и Сержант. Во время боя с уродами Хром пропадает. Приехавший с большой земли Сержант, узнав об исчезновении Хрома, отправляется на поиски Хрома, не веря в то, что напарник погиб. В результате они оказываются втянуты в миссию по спасению не только Города, но и всего человечества.
Физик, опять вернувшийся в большую науку и основавший свою лабораторию, отправляет Лаки в другой мир для установки зонда, но в назначенное время девушка назад не возвращается. Пришлось Сержанту и Хрому отправляться на поиски девушки, прихватив с собой и учёного. Они и не подозревали, что тот, иной мир, является другим измерением, где на месте Города находится Территория, пропитанная аномальной энергией, со своими смертельно опасными ловушками и страшным, мутировавшим зверьём.