Опасные странствия Хомы и Суслика - [3]
- Ага, - просиял Медведь. - И мёду побольше!
А затем опять нахмурился.
- Ну ладно. Ты обо мне хорошо думаешь, а вот другие - как?
- Точно так же, - не моргнул глазом Хома.
- Врёшь, - не поверил Медведь.
Грубоват он, понятно. Но не глуп. Мнителен.
- А ты проверь, - посоветовал Хома. - Пойди и спроси любого.
- Любого встречного?
- И поперечного. Кого угодно. Кто от тебя сразу не убежит, конечно.
- Но не все же такие честные, как ты, - помялся Медведь. - Глядишь, и обманут.
- Могут, - согласился Хома. - А ты похитрее сделай. Допытайся правды. Спроси, думают ли они о тебе так же, как я.
- А откуда они знают, что ты думаешь? - озадачился Медведь.
- Да ты им сам подскажи. Повтори мои слова. А потом и узнаешь их мнение. С ходу проверишь.
- Классно! - восхитился Медведь. - Небольшая у тебя голова, а всё-таки головастая.
И к Лисе направился. И сделал всё то, чему научили.
Точно такой же ответ получил. От Лисы. Слово в слово!
Лиса, правда, ещё и умильно прибавила:
- И приятных летних сновидений в зимнюю спячку желаю!
Потом Медведь к Волку притопал.
Волк тоже не растерялся. Выслушал очень внимательно. И чётко повторил всё, что Хома о Медведе думает. Тютелька в тютельку.
А пришлый Кабан, тугодум, три раза просил пересказать мнение Хомы. Боялся, собьётся. Но ничего - ответил будто по писаному.
Ну а Суслик, Ёж и особенно Заяц тут же отбарабанили всё нужное. Без запинки.
Доктор Дятел, подумав, и своё ввернул о Медведе. Умное.
- В меру упитан и добр без меры!
Другие тоже постарались. Без ошибок ответили.
А один испуганный Муравей, вдобавок к чужим словам, чистосердечно заметил:
- Дорогу нам не уступаешь, но зато на нас не наступаешь. Разве что изредка.
Только Коршун, птица высокого полёта, не стал бубнить подсказанное.
- Ты лучше всех, - коротко ответил он. -
Мне сверху видно всё, ты так и знай!
Наверное, слышал где-то известную песню о лётчиках.
Вернулся Медведь к Хоме. Доволен.
- Все, как ты, говорят. А если и прибавляют, то будто мёдом по сердцу!
- По языку, - с улыбкой поправил Хома. -
По языку - вкуснее.
- Угу, - облизнулся Медведь. - До чего же у нас хорошие все!
- Вот видишь, все кругом лучше, чем мы думаем.
Но снова мнительность взяла в Медведе верх.
- А ты сам-то не в шутку всё это сказал? - мрачно спросил он Хому.
- Я? - возмутился Хома. - Но ведь и они говорят!
- Они, может, за тобой повторяют, - прищурился Медведь.
- Да сам рассуди: неужели я, махонький и слабый, для них указ? Кто я для них?
- И то верно, - вновь повеселел Медведь. - Кто ты для них? Козявка.
И наконец успокоился. Опять стал благодушным. И спокойным.
Ласково теперь на всех смотрит. Доверчиво. Знает, что о нём думают.
Как Хома врагов поражал
Хома лук себе сделал. Как у индейцев. Наверно, у сельских ребят подсмотрел.
Замечательный лук получился! Дуга из гибкой лозины. А тетива из рыболовной лески. У ручья обрывок нашёл. И приладил.
А вместо стрел он ежиные иглы взял. Выдернуть их у себя, на выбор, старина Ёж не дал. И без того выпадают. Подбирай.
Набрал Хома иголок, не поленился. Самых длинных! Сзади у них концы расщепил и пёрышки вставил. Для точного полёта.
Стрелял он метко и больно. Попробуй подступись! Особенно легко он большие мишени поражал. Лису, Волка. А в Коршуна влёт промазывал. И в его приятеля Кобчика - тоже.
Зато вздрагивали они жутко, когда мимо них стрелы свистели. Они бы и не так вздрогнули, если бы в них угодило!
А сами-то никогда не прочь на мелких зверьков нацелиться. Сами на здоровенные стрелы похожи. Сложит крылья Коршун, острый клюв наставит - и вниз летит. А сзади хвост пёрышком торчит. Чем не стрела!
Завёл себе Хома лук, и сразу шум поднялся. Среди хищников. И на земле, и в небе. Какое право имеет несчастный хомяк отстреливаться? А он оттого и несчастный, что проходу не дают. Ни днём ни ночью.
Врагам, значит, нападать можно, а ему и защищаться нельзя? Ещё чего! Не дождётесь!
Суслик, конечно, испугался, впервые увидев Хому с луком. Как когда-то с перочинным ножиком. Давнее дело.
- Не растравляй врагов своим луком, - сказал он. - Они тебе припомнят!
- Они мне всегда припоминают, и без него! - рассердился лучник Хома.
А старина Ёж, известно, одобрил Хому. Стрелы-то чьи!
- Так держать! Свой лук, - уточнил он. - Пусть со страхом тебя обходят и облетают.
- Наконец-то и на них управа нашлась! - горячо подхватил Заяц-толстун. - Надоело убегать. Травки пощипать некогда.
И стал всё время около Хомы держаться. Стрелы за ним носил - в колчане самодельном. И больше не робел, не трусил.
Наоборот, увидит Лису, кричит:
- Вон она! Пальни в неё, рыжую!
Приходилось его удерживать. Мы, мол, только защищаемся. Да и Лиса, жаль, не близко. Зря стрелу потеряем.
Сразу теперь Лиса удирала, если ветер встречный. Со стороны Хомы. Так жахнет из лука, что подпрыгнешь! Лишь попутный ветер выбирала. Стрела против ветра не полетит.
Постепенно и Суслик осмелел. И к удальцам пристроился. Друг в обиду не даст!
Спокойная жизнь наступила. Всюду свободно гуляли. Кормились, купались. Чуть что, Хома уже наготове!.. Затем и новенькое придумали. Выстрелит Хома в любого врага из лука. А Суслик засвистит громко. И тогда кажется, что стрела летит ещё страшнее. С двойным свистом: своим и Суслика!
