Опасные красавицы. На что способны блондинки - [52]

— Я всегда мечтал дать такой ответ, когда мне сообщают о чьей-нибудь смерти, — заметил Ван дер Вальк, частично вернув утраченные позиции.

За столом много говорили об Общем рынке, о котором он почти ничего не знал. Каждый оказался кладезем информации, включая его самого. Еда была великолепной, вино — еще лучше. Суфле оказалось слишком сладким. Миссис Линч увела дам — его удивлял этот обычай, — и мужчинам подали портвейн. Нужно рассказывать скабрезные истории? Он не мог припомнить ни одной и с облегчением обнаружил, что это не в стиле Линча.

Неужели все это будет продолжаться до утра? Ему начинало казаться, что из него делают дурака. Он держал в руках крошечную золотую чашку с двумя каплями чуть теплого кофе, с ужасом ожидая, что кто-нибудь заведет разговор об искусстве. Но его страхи неожиданно развеял пожилой господин, который собрался уходить. Это послужило сигналом всем остальным, пожилая леди отправилась читать Пруста в постели, хирургу рано утром предстояла операция, очень симпатичная молодая американка должна подготовиться к экзамену. Он продолжал вежливо раскланиваться, когда супруги Линч внезапно появились в гостиной и предложили ему сигару. Он понял, что наконец настала его очередь.

— Дэнис… — произнес сенатор Линч, протягивая ему щипчики для обрезания сигар. — Дэнис… — повторил он, зажигая спичку. Выдохнул ровную струю дыма, напоминая бронзовый фонтан. — Я вообще не видел Дэниса.

Ван дер Вальк в ответ тоже выпустил струю дыма. «Мы как два старых военных корабля, — думал он, — во время Ютландского сражения, палим как сумасшедшие, даже если не видно цели». Главное — не суетиться. Сегодня он уже наворотил дел, и еще неизвестно, к чему это приведет.

— Но я не думаю, что вы пригласили меня просто так, для светской беседы. Моя жена читала Пруста. Она гораздо лучше меня разбирается в проблемах Общего рынка. А я, когда слышу о чьей-нибудь смерти, не могу ответить, что люди преувеличивают. Меня могут неправильно понять.

— Я еще не закончил, — остановил его Линч и повернулся к жене. — Расскажи ему ты, — бросил отрывисто.

Она очень хорошо выглядела. Темно-синий вельветовый костюм, ожерелье и серьги с сапфирами и бриллиантами под цвет глаз. Но когда комиссар повернулся к ней, сапфиры потухли.

— Он исчез, — проговорила она.

— Совсем? — спросил Ван дер Вальк, чувствуя резкий выброс адреналина в кровь.

— Совсем.

— Он знал, что вы едете?

— Я не могу заявиться без предупреждения, — пояснил Линч, — даже к другу. Хотя я предупредил его прямо перед своим приездом. Я позвонил из аэропорта и сказал, что у меня появилось неожиданное дело в Риме, ожидая и получив приглашение на обед.

— Да, разумеется. И что потом?

— Я же не мог попросить друга не сообщать о моем приезде, верно? — Его речь утратила вычурность и напыщенность. — Мой друг — нет нужды говорить, что он крайне расстроен, — не заметил ничего необычного. Дэнис узнал о моем приезде за завтраком и ничуть не взволновался. Говорил очень мало. К обеду не появился. И с тех пор исчез.

— Взял с собой одежду, какой-нибудь багаж?

— Нет… хотя тут кое-что неясно. Накануне он ходил на пляж и брал с собой сумку. Этим утром пляжные вещи были у него с собой. Сумки нет. Другая одежда осталась на месте. Можно предположить… что он отправился на пляж.

— Полиция?

— Мы заявили в полицию, — неохотно признался он. — Пока… они… не нашли никаких следов.

— А теперь простите за жестокий профессиональный вопрос. Миссис Линч… как вы думаете?..

Она твердо посмотрела ему в глаза:

— Что он утопился? Разве человек может принять такую мысль без борьбы?

— Продолжайте.

— Мы часто говорим — не задумываясь, — что человек не способен на тот или иной поступок. А потом… когда приходится задуматься всерьез… Это не в его характере. Он не пасует перед трудностями. На него это не похоже… я не могу в это поверить.

«Да, — думал Ван дер Вальк, переводя взгляд с нее на Линча, — я тоже не могу. Но никто не может знать наверняка. Когда на сцене появляется неизвестная субстанция, и зовут эту субстанцию Стаси… Я лучше промолчу», — решил он.

— Вы сразу вернулись домой? — обратился комиссар к Линчу.

— В сложившихся обстоятельствах я хотел быть рядом с женой, — пристально глядя на Ван дер Валька, ответил тот. — По-моему, в этом нет ничего необычного. Да и что я мог сделать?

— И с тех пор никаких известий?

— Поймите, комиссар, к этому делу подходят… дипломатически, если вы меня понимаете.

— Ничуть не сомневаюсь. — Не без горечи.

Миссис Линч резко поднялась, подошла и села рядом с ним:

— Пожалуйста, пожалуйста, не сердитесь. Мы делаем все возможное. И будем делать. Мы не пытаемся мешать вам; вы должны поступать так, как считаете нужным. Постарайтесь быть терпеливым, постарайтесь поверить — мы не прятали Дэниса и не советовали ему прятаться. Что бы ни крылось за этой ужасной историей, неприятности нужно воспринимать по мере их поступления.

Линч видел, что Ван дер Вальк раздражен, и понимал его.

— Сегодня вы познакомились с месье де Конинком, — принял решение он. — Это господин с моноклем. Он кажется старым дилетантом. Это ошибочное впечатление. В общем, он представляет мои интересы в этом деле. Он бывший дипломат — у него обширный опыт и… и огромное влияние, — торопливо продолжил он, растеряв всю свою самоуверенность. — Он представляет мои интересы. Он связался с Римом — с посольством, с министерством внутренних дел, с полицией. Моя жена права — я хочу разобраться с этим делом. Мне нечего от вас скрывать.