Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953 - [132]

. Начальники, прежде всего линейные руководители цехов, соответственно, шли на многочисленные уступки, закрывая глаза на нарушения трудовой дисциплины, смягчая спущенные сверху квоты на выпуск продукции и сокращение затрат, соглашаясь на частичный самостоятельный контроль рабочими своего трудового ритма. Эти действия не следует рассматривать как рабочее сопротивление. Напротив, они являлись реакцией рабочих, не имевших средств для изменения ситуации путем коллективных действий и потерявших даже остатки классового сознания. Возможно, наиболее яркой чертой системы индивидуальных отношений, сложившейся в результате сталинской индустриализации, стало то, что она постоянно воспроизводилась и не зависела от взглядов и мнений конкретных вовлеченных в нее индивидов. Рабочие прекрасно могли считать себя лояльными советскими гражданами, даже почитателями Сталина, и одновременно способствовать колоссальным потерям рабочего времени, замедлению роста производительности и выпуску огромного количества бракованной продукции. Рабочие просто отвечали на те объективные условия, с которыми они постоянно сталкивались на производстве: стабильный дефицит сырья и запчастей; бракованные или низкокачественные детали, на доведение которых до адекватного состояния они были вынуждены тратить очень много времени; дефектное, часто ломавшиеся, плохо отремонтированное оборудование; нерегулярный производственный ритм – периоды простоя чередовались со «штурмом» в конце месяца или квартала. Реакцией на все это стал высокий уровень абсентеизма, простои в работе, пренебрежение к качеству выпускаемой ими продукции. Рабочие воспроизводили условия жизни системы для всех последующих элементов производственной цепочки, зависевшей от результатов их труда. Субъективно (но логично) отвечая на объективно созданные им условия, рабочие воспроизводили те же самые объективные условия для других рабочих на следующих стадиях производства, которые в свою очередь субъективно, но логично, создавали новые объективные условия для следующей группы рабочих далее по производственной цепи. Таким образом, дефицит, низкое качество, общие затраты времени и неэффективность воспроизводились во всей экономической системе[564].

Все это породило явление, которое Хиллель Тиктин назвал «напрасные траты» (waste[565]), а я в этой книге именовал процессом самоотрицающего, или самопоглощающего, роста. Под этим я подразумеваю процесс, при котором потребление средств производства и рабочая сила не способны преобразовать себя в производство соизмеримого количества полезных ценностей. На бумаге планы могли выполняться или перевыполняться, но это не означало, что экономика получала все те полезные предметы, которые требовались ей для сохранения или расширения производства. У этого явления существуют два главных аспекта. Во-первых, из-за общего низкого качества советская промышленность, строительство, транспорт требовали значительно большего, чем на Западе, количества сырья (металла, угля, электроэнергии) для производства того же количества конечной продукции. В свою очередь, у этого явления имелись три причины: 1) низкое качество исходного сырья, которое на производстве приходилось компенсировать большим количеством – будь то уголь для металлургических печей или металл для строительства машин; 2) низкое качество оборудования и инструментов, из-за чего их требовалось больше для производства того же объема продукции. Раковский еще в 1930 году цитировал выдержки из статьи из газеты «За индустриализацию» о том, что сверла, выпущенные во время первой пятилетки, могли работать только на вдвое меньших оборотах по сравнению со сверлами, выпущенными ранее. Таким образом, для достижения того же результата стране требовалось удвоить свои запасы токарных станков. А их, в свою очередь, еще надо было произвести и постоянно поддерживать в рабочем состоянии. Короче говоря, низкое качество сверл вынуждало расширять производство станков для обеспечения экономики тем же количеством продукции[566]; 3) рабочий процесс приводил к напрасным тратам из-за общего небрежного отношения. Несоблюдение технологии вело к сверхпотреблению сырья и полуфабрикатов или к порче всей партии товара. Неаккуратное хранение подразумевало, что значительное количество сырья и металла портилось и не могло быть использовано в производстве. Затраты на их добычу оказывались выброшенными на ветер; чтобы восполнить недостачу сырья для производства необходимой продукции, страна была вынуждена добывать его заново.

Второй аспект «напрасных трат», или самоотрицающего роста, -высокая доля изначально бракованной продукции, от которой приходилось отказываться и отправлять на переделку, либо продукции столь низкого качества, что требовались значительные траты рабочего времени для ее исправления или приспособления к использованию. Чтобы понять, как это происходило, достаточно изучить советское машиностроение: операторам станков обычно приходилось тратить время на переформовку отливки и запчастей, потому что они поступали в цех уже неправильной формы или размера. Огромное количество металла в виде обрезков валялось на полу, и далеко не весь он отправлялся на переплавку