Опасное богатство - [116]

– Уверяю вас, меня это не трогает. Это вполне естественно, так оно и должно быть.

– Когда он женится, вам будет одиноко.

– Наверное, немного одиноко. Но я об этом не думаю.

Кузен забрал у Джудит бокал из-под выпитого ею лимонада и поставил его на стол.

– Он должен считать себя очень счастливым, что у него такая сестра. – Кузен поднял шаль Джудит и очень бережно накрыл ею плечи мисс Тэвернер. – Я должен вам кое-что сказать, Джудит. В вашем доме вы никогда не бываете одна: возле вас всегда миссис Скэттергуд. Мне никак не удается застать вас без нее. Не хотите ли вы выйти со мною в сад? Ночь сегодня очень теплая, я уверен, вы не простудитесь.

У Джудит сжалось сердце. Слегка смутившись, она ответила:

– Я бы лучше… Я хочу сказать, дорогой кузен, что там вряд ли представится возможность быть наедине.

– Не отказывайте мне! – взмолился мистер Тэвернер. – Разве я не заслужил от вас хотя бы такой малости, как побыть с вами без посторонних всего пять минут?

– Вы заслуживаете гораздо большего, – сказала Джудит. – Вы – сама доброта. Но я очень прошу вас, поверьте мне – нельзя ничего добиться так… так, как это предлагаете вы.

Они стояли в одной из комнат рядом с бальным залом. И, так как сейчас все вошли в зал для следующего танца, в меньшей из комнат остались только кузен и Джудит. Мистер Тэвернер оглянулся вокруг и, никого не увидев, сжал руку Джудит в своих руках.

– Тогда позвольте мне все сказать сейчас, потому что больше я молчать не могу! Джудит! Самая для меня дорогая, самая чудесная моя кузина! Значит, для меня нет никакой надежды? Вы на меня сейчас даже не смотрите! Вы отворачиваетесь? Одному Богу известно, что я не могу предложить вам столько, сколько мне бы хотелось. Только мое бедное сердце, которое целиком принадлежит вам с той самой минуты, когда я увидел вас впервые! Условия вашей жизни и жизни моей – увы! такие разные – заставляли меня хранить молчание. Но так не годится! Я больше не могу молчать, чего бы мне это ни стоило. Я был вынужден молча наблюдать, как другие требуют того, о чем я не осмеливался даже и спрашивать. Но сейчас все достигло таких пределов, которые никакой живой человек просто не может вынести! Джудит, умоляю вас, взгляните на меня!

Мисс Тэвернер собралась с духом и подняла на кузена глаза. Когда она заговорила, голос ее сильно дрожал:

– Прошу вас, больше ничего не говорите! Дорогой мой кузен! За вашу дружбу я вам бесконечно была и всегда буду благодарна. Но если я хоть как-то (поверьте мне, совершенно неумышленно) дала вам основания думать о более нежных чувствах…– От волнения голос у мисс Тэвернер почти пропал, и она лишь жестом попросила кузена больше ничего не говорить.

– Ну как я мог – как мог любой человек узнать вас и не полюбить? Я не могу предложить вам высокого титула, не могу предложить вам никакого богатства.

Джудит снова обрела дар речи и произнесла:

– Это не имело бы для меня никакого значения, если бы только были затронуты мои чувства. Я причиняю вам боль; простите меня! Но по-другому никогда не будет. Давайте больше никогда не будем об этом говорить!

– Как-то я спросил у вас, есть ли такой человек, который дорог вам. Тогда вы сказали мне: «Нет!» И, я полагаю, это была правда. А теперь? Теперь вы бы ответили так же?

Щеки мисс Тэвернер вспыхнули.

– Вы не имеете права задавать мне такой вопрос, – тихо сказала она.

– Не имею, – ответил кузен. – Я не имею на это права, но я должен вам сказать, и я вам скажу, Джудит: ни один мужчина, кто бы он ни был, не может испытывать к вам такое же сильное чувство, как я! И пока вашим опекуном будет Ворт – я отлично понимаю – он вам никогда не разрешит выйти за меня замуж. Но ведь пройдет совсем немного времени, и вы станете свободной, и тогда уже никакие соображения…

– Мой отказ никак не связан с тем, чего хочет или ног хочет Ворт! – быстро проговорила мисс Тэвернер. – Мне бы хотелось оставаться вашим другом. Я очень ценю вас как кузена и дорожу вами, но любить вас не могу. Умоляю вас, не надо меня больше беспокоить такими разговорами. Ну разве нам нельзя остаться добрыми друзьями?

Мистер Тэвернер с большим трудом сдержал свой порыв. Минуту или две он, не сводя глаз, смотрел на лицо Джудит, а потом поднес к своим губам ее руку и страстно ее поцеловал.

И тут позади него раздался чрезвычайно неприятный голос:

– Я надеюсь, мисс Тэвернер, вы извините меня за мое вторжение!

Мисс Тэвернер резко вырвала у кузена свою руку и повернулась к вошедшему опекуну.

– Лорд Ворт! Вы меня испугали!

– Это я вижу, – произнес граф. – Мне поручено вас разыскать. Ваш экипаж уже вызвали, к тому же миссис Скэттергуд начала беспокоиться.

– Благодарю вас. Я сейчас же приду, – пробормотала Джудит. – Спокойной вам ночи, кузен!

– Вы не позволите мне отвести вас к миссис Скэттергуд? – тихо спросил мистер Тэвернер.

Джудит отрицательно качнула головой. Она все еще никак не могла прийти в себя. И когда граф предложил ей руку, чтобы она могла на нее опереться, он почувствовал, что ее рука была холодной и слабой. Как только они отошли на такое расстояние, что их голосов нельзя было услышать, мисс Тэвернер очень тихо сказала: