Опасная седина монет - [33]

Когда выдернула иглу и отбросила в кухню шприц, Кагоскин, содрогнувшись, ругнулся немеющим заплетающимся языком и стал постепенно затихать. Александра усмехнулась, встала с корточек и с сарказмом произнесла:

— Врачу полезно на себе познавать все, что он прописывает другим!

После этого она шагнула в комнату, открыв двери. Ольга по-прежнему сидела на стуле, сжимая ладонями виски. Разговор за дверью она слышала плохо и толком не поняла его смысла. Отняв ладони от лица, подняла голову, посмотрела на Александру, задала все тот же вопрос:

— Кто ты?

— Я просто проходила мимо. И решила помочь тебе, — усмехнулась та. — Порыв души. Впрочем, как знать. Сегодня я вытаскиваю тебя из этой грязи, чтобы вернуть Корозову. Сегодня я твоя подруга, если тебе от этого станет легче, но это не значит, что и завтра я останусь ею. Что будет завтра — покажет время.

Не понимая в принципе, что такое дружба, Александра не умела дружить. Но умела использовать людей в своих целях, и когда цель достигалась, она расставалась с людьми без всякого сожаления. Эти расставания бывали разными: иногда они заканчивались смертью бывших друзей или любовников, как, например, произошло с Виктором, иногда все было тихо, мирно.

Протянув Ольге руку, чтобы та оперлась на нее, Александра помогла встать со стула. Ольга стала поправлять одежду.

— Оставь это! — сказала Александра. — Сейчас это не главное.

В прихожей Ольга вся сжалась, переступая через трупы и тело Кагоскина, следуя за Александрой. Они вышли из квартиры. Здесь был другой воздух. Прохладный и не такой терпкий, как внутри. Ольга втянула его в себя и как будто почувствовала свежую живинку. Даже с какой-то радостью уловила скрип деревянных ступеней под ногами. Парни, сняв балаклавы, закрыли двери квартиры и первыми выглянули на улицу, подали знак, что можно выходить.

Все для Ольги происходило словно во сне. Все было как будто нереальным, словно до сих пор она находилась под действием наркотика, в забытьи. С момента похищения она не догадывалась, кто ее похитил, привез в эту квартиру, делал ей уколы, охранял. Теперь ее прозорливый ум не давал ответа, кто вытаскивал из этой квартиры, оставив после себя трупы, с кем сейчас она двигалась к машине.

Больше Ольга ни о чем не спрашивала Александру, ибо не сомневалась, что не получит от нее ответов. Но это и неважно было сейчас. Важнее было то, что ее везли к Глебу. В голове множились разные противоречивые мысли, раздирали на части мозг, раскалывали череп, спотыкались, как слепые котята, заплетались, как пьяный язык, путались, как ворох ниток. Она была как в полусне, перед глазами все мельтешило. Все смешалось: и радость, и недоверие, и страх, и уверенность. Она попросила телефон, чтобы позвонить Глебу, но Александра отказала, сказав:

— Потерпи. Скоро увидишь его. Зачем звонить?

Отказ породил в ее голове целый рой новых сомнений. Сидя на заднем сиденье рядом с Александрой, Ольга поджалась, отвернула лицо.

На улице уже смеркалось. Транспорт двигался с ближним светом. Ольга смотрела сквозь стекло, начиная узнавать знакомую дорогу. И душа оттаивала, успокаивалась. Скоро подъехали к дому, к самому подъезду. Она увидала знакомый двор, знакомый свет фонарей.

— Приехали! — проговорила Александра. — Иди! Передай от меня большой привет мужу.

— Скажи хотя бы свое имя, — взволнованно попросила Ольга.

— Имя? — переспросила та, безразлично пожимая плечами. — Разве это так значимо сейчас?

— Для меня — да.

— Для тебя важно, что все закончилось.

Приоткрыв дверь, Ольга замерла на минуту. Неужели вот так просто она может сейчас выйти из машины и пойти домой? Неужто во всем этом нет никакого подвоха? Александра, видя эту нерешительность и понимая ее сомнения, подтолкнула в плечо, выталкивая наружу. Ольга выскочила из салона авто и услыхала, как парни загоготали вслед.

Их гогот, как ни странно, окончательно успокоил женщину, развеивая сомнения. Под сердцем защемило от радости. Вдохнув полной грудью воздух, она обернулась, чтобы поблагодарить Александру, но дверь захлопнулась и машина сорвалась с места.

Подумав о том, как Дусев будет рвать и метать завтра, когда узнает от Кагоскина обо всем, что произошло в квартире, а затем, когда получит известие, что жена Корозова возвращена домой, Александра сомкнула веки и улыбнулась. Да, он будет испепелен гневом, но это будет не тот гнев, который был страшен ей. Она надеялась, что сумела перевести стрелки по поводу коллекции монет на Корозова. Он должен поверить, что она сегодня действовала под давлением Корозова, что, освобождая его жену, страховала Папу или, по крайней мере, верила, что страхует его. А теперь ей надо найти спутницу Миши и разобраться с нею.

Ноги Ольги дрожали, она стояла на месте и никак не могла унять эту дрожь. Из нее выходили остатки пережитого ужаса или полной мерой овладевала радость. Наконец она оторвала от асфальта ногу и сделала первый шаг, затем пошла и неожиданно побежала к двери подъезда, словно за нею погналась свора диких собак. Кто-то выходил из подъезда — она скользнула в открытую дверь, пулей проскочила мимо консьержки, поднялась в лифте на свой этаж и стала звонить в дверь. Звонила долго, хорошо осознавая, что отвечать ей некому, поскольку квартира была пуста. Глеб наверняка был еще на работе.