Опасная работа - [35]
В положенный срок этот рассказ, вдохновленный таинственным исчезновением судна «Мария Селеста» в водах восточной Атлантики в 1872 г., был принят «Корнхиллом», видным литературным журналом, издававшимся Джоном Пейном, человеком, бесконечно чтимым Конан Дойлом.
Вслед за принятием рассказа последовало приглашение Конан Дойла этой же осенью на званый ужин, который Лондонское литературное общество устраивало для авторов «Корнхилла» в таверне, носившей, кстати сказать, весьма знаменательное название «Корабль». «Помню, с каким благоговением приблизился я к Джеймсу Пейну, который был для меня чем-то вроде стража у священных врат, – писал Конан Дойл в «Приключениях и воспоминаниях». – Возвращался я как на крыльях». Тем же восторгом полнится и его описание вечера в письме домой, отправленном сразу же после этого события: «Все были крайне милы, и вечер прошел грандиозно… Там были одни знаменитости, и каждый блистал и сверкал, за исключением бедного меня». Вечер разжег в Конан Дойле стремление занять прочное место в литературных и научных кругах. И очень скоро он докладывает: «Зимой состоится моя лекция перед литераторами и учеными. Думаю, что говорить я стану об американских юмористах, но окончательно я еще не решил».
За восемь с половиной лет его жизни в Портсмуте город не раз позволял ему проявить себя, но особенно много дало ему в этом плане Общество литераторов и ученых, введшее его в круг городской интеллигенции, открывшее перед ним новые интеллектуальные горизонты, подарившее ему друзей из самых различных сфер жизни – и новых пациентов для его практики. Одним из таких друзей стал председатель Общества, генерал-майор в отставке Альфред Дрейсон, астроном-любитель, которого Конан Дойл комплиментарно сравнивал с Коперником. При этом Дрейсон поощрял зародившийся у Конан Дойла интерес к экспериментальной физике, интерес, ставший основополагающим в последние годы жизни писателя. «В памяти моей сохранилось множество воспоминаний об этом Обществе, воспоминаний приятных, а иногда комических, – писал Конан Дойл в «Приключениях и воспоминаниях». – Мы поддерживали священный огонь, горевший в жителях старинного города, поддерживали еженедельниками и диспутами, устраиваемыми в долгие зимние вечера. Именно на них я научился выступать перед аудиторией, что сыграло важную роль в моей жизни и так пригодилось в работе. От природы я человек нервный, робкий и не склонный доверять себе, оставаясь перед аудиторией. Мне рассказывали, что поначалу знаком того, что в дискуссию собираюсь вступить я, было дрожание общей скамьи, на которой все сидели: скамья вибрировала от сотрясавших меня эмоций. Но я научился переламывать себя, научился прятать свой страх и подбирать слова, выражающие мысль.
В упомянутой выше лекции 4 декабря 1883 года он не стал говорить об американских юмористах, а выбрал вместо этого тему, связанную с личным его опытом, отразив это впоследствии в «Приключениях и воспоминаниях» следующим образом.
«Я представил три доклада – один об Арктических морях, второй – о Карлейле и третий – о Гиббоне. Благодаря первому моему докладу я совершенно незаслуженно завоевал репутацию охотника-спортсмена, так как позаимствовал у местного таксидермиста все имевшиеся у него чучела зверей и птиц, которые могли бы встретиться за Полярным кругом. Я вывалил все это богатство на кафедру, чем заставил аудиторию прийти к выводу, что это мои собственные трофеи. Присутствующие смотрели на меня с огромным почтением. Наутро я вернул чучела таксидермисту».
«Обстановка будет самая торжественная», – писал он миссис Драммонд, и она, не оставшись безучастной, – послала ему костюм, чтобы Конан Дойл произвел на аудиторию должное впечатление. Писатель был в восторге. «Какой же я негодяй, что не написал вам в ответ, не рассказал, как угодили вы мне рубашкой, – писал он ей за день-два до выступления, – но вы же знаете, как неаккуратен я в корреспонденции, а, к тому же, я был по уши в работе. Воротничок – это шедевр. У меня есть палка из черного дерева с серебром, которую я выиграл. И с этой палкой и в воротничке я буду не просто щеголь, я буду пижон – это словцо, которым американцы именуют разодетых в пух и прах щеголей!
Лекция моя готова. От всей души надеюсь, что примут ее хорошо. Это было бы крайне важно для меня, так как сделало бы мое имя известным большому количеству хороших людей. Я располагаю отрядом крепких и хорошо подготовленных друзей-холостяков, на которых можно положиться в смысле организации аплодисментов».
Основой его выступления об Арктике стали вопрос о том, как добраться до Северного полюса и соображения насчет выбора курса. В книге протоколов Портсмутского Общества литераторов и ученых за 1883 г., находящейся ныне в Центральной библиотеке Портсмута, содержатся три газетных отчета о выступлении Конан Дойла в Лекционном зале на Пенни-стрит 4 декабря, самый полный из которых был напечатан в «Хемпшир-Телеграф» 8 декабря. Вот он:
«Мероприятие готовится внушительное». Напечатанный на афише синопсис лекции демонстрирует размах Конан Дойля: «Что сделано и что еще предстоит сделать? – Экспедиция 1876 г. – Экспедиция Ли Смита – Коммерческая составляющая – Тюлений промысел – Китовый промысел – Жизнь за Полярным кругом». Собственный экземпляр писателя (Публикуется с разрешения «Конан Дойл Эстейт»).
