Опасная красота. Трогательный лед - [68]

Стиснув зубы, я махала мечом так, словно пыталась выбить коврик чужого плаща. Если удастся выбить из него дух, буду только рада. Мою руку попытались перехватить и разжать пальцы, но я потеряла равновесие, делая очередной замах, повиснув на одной руке в воздухе. Мою кисть сжали железными тисками.

Судя по каплям крови, я оцарапала его. Меч вылетел из моих рук, звякнув об пол. Черный сапог наступил на него, ломая лезвие.

«Врагу не сдается наш гордый варяг!» — пронеслось в голове, когда я отступала в угол, не сводя затравленного взгляда с противника. Женская самооборона сводится к древней школе «уку-шу», которую практикуют все представительницы слабого пола при малейшей угрозе. Первым рекомендуется использовать стиль «Робин Гуд», когда в противника летят все предметы, которые попадаются под руку. От горячего утюга до кактуса. Если он не подействовал, и подлый враг продолжает наступление, рекомендуется использовать стиль «ретивая кобыла», который позволяет держать противника на расстоянии вытянутой ноги. Зато стиль «парикмахер» отлично подходит для противников с длинными волосами. Последним в бой вступал стиль «разъяренный котенок», который должен плавно перетекать в стиль «меткая курочка», которая сносит яйца. Коленом.

Меня схватили куда быстрее, чем я предполагала, поэтому разъяренный котенок кусался, царапался и всячески пытался выбраться из огромных рук. Если дело так будет продолжаться, я нагажу в тапки. В свои.

Ловким движением меня подняли и прижали к стене, опаляя дыханием мою шею. Я попыталась отгрызть губу, которая меня целовала, чувствуя привкус крови. Одна рука легла на мою шею, придавливая меня стене, а в мои губы впивался страстный и жестокий поцелуй — наказание. Колено, которое раздвинуло мои ноги, приподнимало меня вверх по стене, пока глаза застилал адреналин. Он смешивался с яростью поцелуя, от которого сердце заходилось негодованием. Поцелуй душил меня пока я, оседлав чужое колено пыталась вырваться. Мои руки впивались в чужую руку, пока глубокий поцелуй не давал мне сделать вздох.

Мне казалось, что меня сейчас съедят. Мне всегда казалось, что я невкусная. Но противник явно так не считал, ведя языком дорожку по моей шее.

— Помогите! — в отчаянии пропищала я, а мне закрыли рот рукой.

Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного, когда дрожь ярости и страха превращалась в обжигающую возбуждающую ненависть.

Я уже чувствовала, чем закончится вся эта сцена. В ушах зазвенело, а по телу бежала дрожь. Я не могла пошевелиться, меня душили, а рука у меня на шее стала мокрой и горячей. Новый поцелуй превратился в жгучее извержение ненависти, пытающийся меня задушить. Сбившееся дыхание обжигало мои губы, пока я пыталась содрать капюшон с лица противника, чтобы навсегда запомнить эту тварь.

— Ненавижу, — процедила я, отворачиваясь от поцелуя. Мои руки прижали к стене, собрав в дергающуюся кучку, а вместо колена…

Я боролась изо всех сил, корчилась в его объятиях, отталкивала и задыхалась. Руки, собранные в кучку и прижатые к стене дрожали от бессильной ярости. Судорожно сглатывая, я вертела головой, пытаясь увернуться от поцелуев, а потом обессилела, чувствуя, как меня берут силой. Жгучая ненависть разливалась по телу, а я не верила себе. Вцепившись в чужую одежду, я чувствовала как слезы стыда текут по щекам. Каждый яростный и мучительный толчок вызывал стон сквозь стиснутые зубы. Волна дрожи пронзала тело от каждого поцелуя. Я кричала в чужую ладонь, чувствуя, как по ней катятся слезы какого-то страшного облегчения, сводившего меня с ума.

Яркое, ослепительное и безумное чувство перечеркивало всю мою жизнь, принципы и убеждения. Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного. Чувства были обострены до предела, а сердце не выдерживало натиска адреналина. Меня держали снизу рукой, входя в меня жесткими толчками, от которых по напряженному телу бежала предательская дрожь. Я кричала в тот момент, когда внутри все разорвалось жаром постыдного наслаждения.

Мое тело все еще выгибалось, меня с силой прижали к стене, оставляя на губах медленный поцелуй, наполненный ядом нежности.

Я дернула ослабевшей рукой из последних сил черный капюшон. Серебро волос рассыпалось по плечам, а на меня смотрели ледяные глаза с кошачьим зрачком.

В этот момент я застыла от ужаса, не смея отвести взгляд. Мое тело словно оцепенело, а вздох, который должен был сорваться с полуоткрытых губ застыл затаенным дыханием. Я молчала, а тело било дрожью ужаса. Мои глаза закрылись, а голова с повинной опустилась. Отпираться бессмысленно. Меня приперли к стенке и в прямом и в переносном смысле.

Кровь царапины от моих потуг на рыцаря, стекала тонкими по его щеке и пачкала белоснежный ворот камзола.

Мое тело опустили на ноги, а они подкосились. Коленки дрожали так, что если бы не рука, которая держала меня за талию, я бы сползла вниз по стеночке. Это — конец. Жанна, это — конец.

— Ты… ты… вырвешь мне сердце? — едва слышно прошептала я, дрожа всем телом в его объятиях.

Рука дракона легла на мою обнаженную грудь. Пальцы скользили по моей коже, пока я вжималась в стену. Красивые губы дрогнули в улыбке, от которой я едва не потеряла сознание.