Опасная колея - [51]

Между прочим, слышал за столом занятный разговор. Якобы, государя нашего Павла Ивановича сильно утомляет дорога из Москов-града в С.Пм. и обратно: не любит он поездов, а карет — тем паче. Кроме того, сетовал он, якобы, на то, как трудно править государством о двух столицах, сравнивал оные с геральдическими орлиными головами, зрящими в разные стороны, и выражал желание это положение исправить… — тут Роман Григорьевич насторожился, стал смотреть внимательнее. — А потому господам из Министерства путей сообщения поручено было отыскать способ мгновенного перемещения из города в город, чтобы связать обе столицы в одно целое. Такая вот задачка! И что же, спрашивается, измыслили светлые чиновничьи головы? Портал! Да не временный, каким пользуются обычно представители нашего магического сословия: открыл — переместился — закрыл, а постоянно действующий, «стационарный», как теперь модно говорить! Чтобы открывался в определённом месте, и станционные здания при нём были, и билетные кассы для господ-пассажиров, дабы предприятие окупалось за их счёт и не требовало казённых расходов! Портал с вокзалом — можете себе представить?!

Я же на это скажу так, как в новой церкви говорят: кесарю кесарево, а богу богово. Будь ты хоть трижды Государь Император, а нет в тебе нашей Силы — знай своё место, не замахивайся на то, к чему по природе не способен. Твой удел — удел простого смертного, и не ищи его изменить, иначе вовсе не станет порядка в этом мире!

Опасный и дерзкий прожект, очень, очень не одобряю!

Однако же, доход от него, по моим расчётам, сулит быть, ох, немалым! Да, сумеют погреть руки те из моих коллег, кто будут привлечен к его осуществлению! Озолотятся!

* * *

25 мая, среда.

Дождь с раннего утра, посетителей мало, весь день размышлял о жизни, каковая делается всё хуже год от года. Смотрел со скуки в хрустальный шар — видел великую смуту, что ждёт бедное наше Отечество через полсотни лет, или чуть раньше. Не я первый оную предрёк, но одно дело — прочесть в журнальной статейке, и совсем иное — собственными глазами узреть. Вот и подумалось мне, что неплохо бы на такой случай иметь домок в Гельвеции либо Баварии — люблю тамошний климат. Пожалуй, стоит озаботиться… Что-то давненько не навещал я Нарышкову Зинаиду Ивановну — как-то нынче дела у княгинюшки, единорог по ночам не снится ли?…

* * *

30 мая, понедельник.

… Ах, сколь же нерасторопно наше чиновничье сословие! Навёл справки: утверждение прожекта состоится по осени, к осуществлению приступят не ранее декабря. Но разве умные люди затевают строительство в зиму? Так ли строили наши предки? Достаточно взглянуть в «Земляной перечень», чтобы убедиться: в старину народ был умнее, фундамент…

Строка осталась недописанной. Видно именно тогда господина Понурова осенила идея, что позднее свела его в могилу. Воистину, понедельник— день тяжёлый, важные решения лучше не принимать!

* * *

6 июня, суббота.

… Выяснил, кто получит заказ с пальмирской стороны. Контоккайнен Илья Эмильевич, гроссмейстер. Встречались мы с ним, помню, на конференции, не то в Варшаве, не то в Дерпте, ещё до последней войны. Мастер неплохой, как-никак, в академики выбился, но тип пренеприятнейший — грубый, скандальный, страдает, похоже, разлитием желчи. Притом дамский угодник — и что они в нём находят, в этой помеси турка с чухонцем? Не удивлюсь, если место в прожекте он приспал с одной из своих обожательниц (хорошо, ежели только с одной!).

Однако же, придётся нам вместе работать — этого, боюсь, уже не изменишь, наши московские господа пальмирским не указ. Придётся встретиться и посвятить его в свой замысел, ведь предприятие будет иметь смысл лишь в том случае, если осуществят его обе стороны. И медлить со встречей нельзя: уточнил даты по «Земляному перечню» на этот год — времени нам осталось до ближайшего новолуния. Удивительнейшее совпадение: в двух столицах одновременно подходит срок сбора Столетней земли, и в этом же году затевается наш великий транспортный прожект! Это ли не перст судьбы?

Вот только справится ли Контоккайнен с задачей? Не уверен! Говорят, азиаты легко поддаются морокам, чухонцы — тем паче…

* * *

11 июня, четверг.

…Встреча наша состоялась. Ох, попил моей кровушки господин Контоккайнен, ох, попил! В толк не возьму, каким образом этот человек мог стать академиком, обладая столь неповоротливым и косным разумом? Битых три часа разъяснял треклятому басурману суть моего грандиозного, не побоюсь громких слов, замысла и доказывал преимущества оного, прежде чем тот соизволил согласиться! Всё-то его сомнения одолевали, всё-то отговорки искал, на дурные предчувствия ссылался. Пришлось почти прямо обвинить его в малодушии. «Если вы сами не готовы к испытанию, возможно, найдутся в Пальмире маги решительнее вас?» — спросил я, и тут уж ему некуда стало деться, принял мой план, хоть и покраснел, как варёный рак.

Порталом вернулся домой, теперь страдаю жестокой мигренью, и сил нет держать перо в руке…

* * *

2 июля, третий день Гекаты.[30]

Свершилось! Три дня прошло с той памятной ночи, но лишь теперь нашёл в себе силы взяться за перо!