Опасная колея - [102]
— Так я лошадей ваших штабс-капитану отдам, а то они уже дерутся, — радостно уточнил человек.
— Отдавайте кому хотите, мне что за дело?… Да, можно нести в комнату. Осторожно, головой о косяк не заденьте, ему только этого не хватало!
А Роман Григорьевич в происходящем участия не принимал вовсе, лиц вокруг себя почти не различал и ни о чём не думал. Просто стоял у печки, и было ему хорошо.
— Что же вы стоите? — доктор из земских взял его под локоть. — Ну-ка, идёмте, идёмте, ваша милость!
— Куда? — удивился Ивенский, вовсе не планировавший расставаться с печью.
В комнату, терпеливо пояснили ему. Там есть постель, отдохнёте, согреетесь, вам принесут поесть.
— Верно, — обрадовался он такой замечательной идее. — Есть я хочу. Мы не ели три дня.
— Это заметно, — пробормотал доктор, подталкивая его к нужной двери.
Однако, поесть ему таки не удалось. Вошёл, огляделся мельком, не очень пристально — какой интерес смотреть, если перед глазами всё плывёт? Увидел свободный диван, облезлый, жёлтый и наверняка с клопами. Решил прилечь до ужина, и потом долго-долго ничего не слышал и не видел — спал.
Но в какой-то момент вроде бы даже проснулся, по крайней мере, обрёл зрение и слух. Правда, увидел не расплывчатую комнату на постоялом дворе, а черноту. Из этой черноты немигающими, белыми с чёрной точкой глазами смотрело на него жуткое измождённое лицо. Оно шевелило бескровными губами, шептало: «Ведьмак! Я вижу тебя! Я знаю, где ты! Тебе не одолеть меня! Отступись, отступись, или умрёшь!»
Пожалуй, в другой момент эта встреча если бы не напугала Романа Григорьевича, то, по крайней мере, встревожила бы. Но теперь, когда ему было так тепло и хорошо, настроение сделалось блаженно-лёгкомысленным, и от врага рода человеческого, бессмертного олицетворения Хаоса, он отмахнулся как от назойливой мухи.
— Отвяжись, не докучай. Твоя смерть завёрнута в клетчатое кашне моего помощника, агента Удальцева. Я могу прикончить тебя в любой момент, как только пожелаю.
Жаль, Кощей его не услышал. Всё бубнил и бубнил своё «отступись», надоел ужасно. Тогда Роман Григорьевич нарисовал в своём воображении картину, как он оборачивается волком и прыгает на Бессмертного с оскаленной пастью. Тот испугался и пропал.
А Роман Григорьевич от нечего делать стал вспоминать Лизаньку Золину. И снова внутри него принялись спорить два человека — хороший и плохой.
— Вы подлец, советник Ивенский, — сказал хороший. — Несчастная девушка пала жертвой отвратительного колдовства, а вы, вместо того, чтобы хоть пальцем шевельнуть ради её спасения, предпочли отвернуться. Уязвлённая гордость взыграла: скажите пожалуйста, смотреть на него не захотели! Такое сокровище им досталось, а они не оценили, видите ли! — хороший человек был язвителен и зол.
Плохой отвечал холодно и рассудительно.
— Во-первых, о колдовстве я узнал не сразу. Во-вторых, вам, Роман Григорьевич, прекрасно известно, что настоящая любовь влиянию отворотных чар не поддаётся в принципе. Если барышня изволила так легко пасть их жертвой, значит, чувства, что она испытывала к вам, называются как-то иначе: увлечение, симпатия, мимолётная влюблённость, или что там ещё бывает у дам?
Хороший печально усменулся.
— Сами-то вы, положа руку на сердце, разве по-настоящему её любили? Неважно, что чувствовала она, теперь речь о вас. Разве люди отказываются от своей любви так легко?
— Что же мне ещё оставалось, если она не желала меня видеть?
— Вы не должны были отступать! Особенно когда вам стала известна истинная причина отчуждённого поведения Лизаньки. Как только вы поняли, что её вины в том нет, нужно было сразу бежать к ней в дом, пытаться если не вернуть былую любовь (раз уж вы считаете, что таковой не было, и возвращать нечего), то добиваться взаимности на этот раз!
Плохой усмехнулся пренебрежительно.
— О-о, нет, вот уж это увольте! В дом Золиных я больше ни ногой! Экспонатом ярмарки женихов уже побывал — достаточно. Мне более чем ясно дали понять: единственное, что во мне имеется ценного — это папенькино имя и фамильное состояние. Ни то, ни другое, мне лично, по большому счёту не принадлежит. Раз так — надо выбирать барышень по чину.
— Ну-ну! — хороший ухмыльнулся очень гадко. — Вы ещё отбейте первую любовь у бедного Удальцева! С вас станется!
— А это уж как Екатерине Рюриковне будет угодно! Во всяком случае, она выглядит куда умнее Лзаньки. Сейчас последнюю спасает очарование юности, но с летами она наверняка уподобится матери. А графиня Золина, согласитесь, непроходимая дура.
— Почему вы решили, что непременно уподобится?
— Да потому что они и сейчас чрезвычайно схожи внешне, разница только в возрасте.
— Осмелюсь напомнить, милостивый государь, что вы, как выяснилось, тоже весьма похожи на свою мать, и не только внешне. Значит ли это, что в один прекрасный день вы, наплевав на свой долг, бросите службу и семью, и сбежите за границу с певичкой из варьете? Нет? Тогда какое вы имеете право судить о любимой женщине хуже, чем о себе самом? И ещё утверждаете, будто испытывали к ней подлинное чувство!
— Испытывал. Но стараюсь о том забыть. Разу уж пришёлся однажды Золиным настолько не ко двору, что те предпочли околдовать родную дочь…
Закончилась страшная война. Уничтожена армия незаконных магов, кости некроманта обглодали курганники в Аттаханской степи… Подписано Соглашение о Вечном мире – а каждому школяру известно, действуют такие соглашения уж никак не меньше двух-трех лет. Увы! Даже такой короткой передышки не получило Староземье. Беда грянула вновь. Полыхают колдовские огни Престолов Силы, орды орков спускаются с гор. С севера, из глухих, забытых богами лесов, звериными тропами крадется в мир древнее Зло. Кто встанет на его пути? Ну конечно же они, наемники Судьбы! У них ведь уже есть опыт в делах такого рода…
А говорят, друзей не купишь… Купил своего друга Йорген фон Раух на невольничьем рынке эренмаркской столицы, всего-то за двадцать крон серебром! Зачем? Он и сам не знал. Была это простая случайность или воля богов, управляющих судьбами смертных, – разве угадаешь? Но если бы не встретились в тот день ланцтрегер Эрцхольм и силониец Кальпурций Тиилл, совсем иной оказалась бы судьба их мира, поглощенного Тьмой, что приходит на землю раз в тысячу лет и грозит остаться навсегда.Вот только приходит она не сама.
Никому не дано предугадать, как сложится его жизнь. Вот, к примеру, Иван Васильевич Степной, студент-почвовед… разве знал он заранее, что однажды по собственной, прямо скажем, глупости угодит в совершенно чужой мир, да не один, а в компании двух нелюдей, непростые взаимоотношения которых можно определить как «хищник — жертва»? Что придется ему якшаться с ожившими удавленницами и сумасшедшими магами, сражаться с плотоядными чудовищами и благородными героями, избавлять от проклятий королевские замки, свататься к принцессам, разыскивать одни магические артефакты и создавать другие?.
Нарушилось равновесие сил, перепуталась сеть магических потоков – значит, прозвучал сигнал к началу конца… А им так хотелось пожить для себя – героям, уставшим от бесконечных сражений, крови и смрада. Видно, такая у наемников судьба, что суждено им оставаться ее Наемниками, причем до скончания века. Как говорится, умереть молодыми, но… лучше сделать это как можно позже.Как быть? Что делать? Но если ты чувствуешь себя не только наемником, но и избранником Судьбы – тебе и решать.
Кто бы мог подумать, что подобный казус приключится с одним из Наемников Судьбы? И неважно, что принцесса, увы, не красавица, да и о любви речи не идет — брак планировался династический, жених с невестой даже незнаком. Спасать все равно надо, рыцарский долг велит.Вот и пришлось Наемникам снаряжаться в новый поход — не бросать же друга в беде? Нужно помочь, по-родственному, по-семейному… Но не знали они тогда, не ведали, что не оттонскому принцу и не даме его грозит беда, а всему миру! Потому что магия — наука тонкая и опасная, любая оплошность, любая неточность, вольная или невольная, может иметь самые страшные, гибельные последствия.
Хорошо тому, кто противостоит Тьме. Сразу ясно, что он – благородный герой, ступивший на стезю борьбы со Злом. Но тот, чьим противником оказывается Свет, поневоле задается вопросом: уж не само ли Добро он подрядился искоренять, а Зло, соответственно, сеять?Да, именно это приключилось с ними, недавними победителями Тьмы! Новая карта в колдовской книге, новая тайна, новое испытание для мира. И старый, но очень неприятный вопрос: кто станет Воплощением на этот раз?Под подозрением пятеро: Йорген фон Раух, темный по природе своей, Кальпурций Тиилл, податливый на колдовство, Черный Легивар, надумавший практиковать некромантию, Семиаренс Элленгааль, некогда отворивший путь Тьме, и юный хейлиг Мельхиор, выходец из семьи потомственных колдунов.
Изменить историю, зашедшую к концу 21-го века в смертельный штопор близорукой политики и нехватки ресурсов. Откуда? С 349 года от Р.Х. А именно — требуется "перезапустить" рушащийся социум Римской Империи. Какими силами? Восемь энтузиастов-фанатиков, сотня тонн груза, не считая ядерный реактор, и все знания мира. Что может пойти не так? Вообще-то всё. Начиная со слов "Римской Империи".
Алтайский партизан-анархист Григорий Рогов не погиб 3 июля 1920 года. Его спас телеутский шаман, платой за спасение стало изменение личности Григория. С этого момента он рассудителен, расчётлив и хладнокровен. Под воздействием обстоятельств он начинает борьбу за независимость Южной Сибири и в конце концов достигает цели. Большинство героев существовали в действительности и вели себя соответственно. Все места и природные объекты существуют в реальности.
Продолжение истории с Андреем Волошиным, начатой в повести "Елабуга". Если назад вернуться невозможно, значит надо жить здесь. Обложка - Дмитрий DM по мотивам обложки альбома Леонарда Коэна "The Future".
История о том, как пятеро друзей, наших современников, оказались в древнем Риме, отчего довелось им пройти через разнообразные приключения — под девизом: наш человек нигде не пропадет, и вовсе не потому, что он никому не нужен.
Кто-то представляет себе время в виде прямой линии, устремленной из прошлого в будущее. Кто-то – в виде реки, ветвящейся и петлистой. Но в действительности это бесконечный каскад лабиринтов, и только счастливчики точно помнят, что было в предыдущем лабиринте, и только мудрецы прозревают, что произойдет в будущем… потому что прошлое и будущее могут варьировать в широком диапазоне.